Она отвернулась, сжимая рыбку в руке.
— Славная. — Голос Дженет был бесцветным, а радость явно фальшивой.
— Это просто смешной сувенир, — сказал он смущенно.
— Нет, она и вправду славная.
В это мгновение ей хотелось оказаться за тысячи миль от этого места. Почему же она не поехала на своей машине? Сейчас невозможно было вспомнить. Кажется, хотела побыть рядом с ним подольше. Что ж, она побыла с ним, всю себя ему предложила. Теперь надо попросить, чтобы он отвез ее куда-то поближе к дому или к стоянке такси. Как все это гадко! Но надо держаться, чтобы не сморозить глупость.
— Что ты сказал жене? — услышала она себя как бы со стороны.
Он взглянул на нее так, будто она нанесла ему неожиданный удар, но все же отшутился.
— Она не спрашивала. А я ничего не говорил.
— А твои дети?
Зачем она все это выясняет? Ведь что-то хорошее между ними было, зачем же все уничтожать собственными руками?
— Они в бассейне и не знают, где я. Я так много работаю, что они не ждут, что я буду рядом с ними.
Лиам был с ней честным. И не попросил ответной откровенности.
Они вылезли из постели, в которой были так счастливы, так близки. Дженет обратила внимание, что он очень много времени провел в душе. Как будто нужно как следует вымыться после занятий спортом в фитнес-клубе. Он протянул ей чистое полотенце, когда она пошла в ванную, и Дженет долго прижимала его к лицу, чтобы остановить слезы, которые, казалось, сейчас польются ручьем.
В машине он острил и дурачился. Но ведь он такой умный и должен понимать: все, что было между ними, теперь кончено. Он спросил, где она живет. Дженет попросила подбросить ее до Балмейна[17].
— Нет, мы доставляем товары до подъезда, — засмеялся он, но, заглянув ей в лицо, решил, что шутка была грубоватой. Лиам погладил ее по коленке. — Я не хотел тебя обидеть. Мне было хорошо с тобой.
— Да, было хорошо. — Она хотела сказать это с чувством, но не получилось.
Он довез ее до ворот дома. В саду в шезлонге дремала Мэгги. Ей, вероятно, снился ее женатый любовник, который не мог оставить семью в праздничные дни. Кейт, наверное, работала в своей комнате, а Шейла отправилась играть в теннис, чтобы развеять тоску по родине, куда не смогла поехать на Рождество. Ни одна из них не знала, что сердце Дженет безнадежно разбито.
Лиам смотрел на нее.
— Мы увидимся снова? — спросил он с воодушевлением. Ему нравилось разговаривать с ней, смеяться вместе с ней, обнимать ее, любить ее. Он не видел причин, почему это не могло продолжаться дальше так же легко и солнечно, как началось.
Дженет честно призналась себе, что тоже не знает причин, за исключением одной — она чувствовала, что все кончено.