После чего укоризненно зацокал языком и негодующе уставился на Дирка.
— А я что? — простодушно удивился тот. — Проснулся — Хеды рядом нет. Вот и побежал ее искать. Мало ли. Вдруг эта злобная ведьма Найра и сюда пробралась!
Губы Абальда как-то странно дрогнули, и я замерла — неужели сболтнет о том, что я всю ночь, можно сказать, провела в его объятиях? Но почти сразу целитель едва заметно подмигнул мне.
— Не беспокойся, никакая ведьма, тем более злобная, сюда не проберется, — уверенно проговорил он.
В небольшом тесном помещении еще стояло эхо его слов, когда тишину в доме вдруг разорвал резкий громкий звук входных чар.
Я вздрогнула от неожиданности. Посмотрела на Абальда, но тот, бледный от волнения, с таким ужасом уставился на входную дверь, невидимую с моего места, словно к нему в дом ломилось целое полчище чудовищ.
— Наверное, это Гарольд, — проговорила я и тут же осеклась, осознав, что в таком случае испуг целителя понятен, а моя шутка про чудовищ вполне может оказаться грустной и очень жестокой правдой.
Однако Абальд, к моему удивлению, медленно покачал головой, не отрывая взгляда от двери.
— Нет, — коротко кинул он. — Не Гарольд. Тот никогда бы не воспользовался входными чарами. Некогда мы условились, что он, приходя сюда, будет стучать определенным образом. — Добавил после краткой паузы: — И такие же указания получила Чада. Один-единственный раз она посмела воспользоваться чарами. И тогда я просто не впустил ее в дом, хотя почти сразу она забарабанила нужным образом.
— Но тогда кто это?
Мой вопрос словно повис в воздухе. Напряжение сгустилось настолько, что давило на грудь, мешая глубоко вздохнуть. А скорее всего я просто слишком сильно нервничала. Если к Абальду пришел не Гарольд, желая потребовать свое, то кто?
— Откройте, вир Абальд! — вдруг прозвучал голос. Говорящий воспользовался магией, поскольку его слова раздавались громко и сразу со всех сторон, словно тот стоял совсем рядом с нами, а не находился за надежной дверью, к тому же укрепленной множеством охранных чар.
А вот теперь я испугалась по-настоящему. Потому что поняла, кто стоит у порога.
— Немедленно откройте! — продолжил виер Кеймон Регас, тот самый следователь, который полгода назад уничтожил мою спокойную жизнь и обрек нас с братом на голодное прозябание. Холодно пригрозил: — Иначе я все равно войду. Только вам придется чинить полдома. Это наверняка займет не один день. Непозволительная роскошь для вас, учитывая, какой вы отъявленный трус и как боитесь ночи!
Абальд побледнел от волнения, но глаза его вдруг гневно полыхнули. Он воинственно сжал кулаки, явно желая сказать или сделать что-то необдуманное.