— Я сама видела, что ты его не тронул, — поторопилась я успокоить расстроенного целителя, гладя брата по растрепанным волосам. Задумчиво добавила: — Но как он здесь очутился? Не понимаю, когда мы с Гарольдом пошли к тебе, Дирк еще спал…
— Я проснулся оттого, что в кабинете кто-то шуршал, — перебил меня Дирк, по-прежнему прижимаясь ко мне. — Вообще не понял, где я и почему нахожусь в какой-то незнакомой комнате. Решил выйти в соседнюю и спросить, что со мной случилось. Но…
Дирк наконец-то отлепился от меня и округлившимися от ужаса глазами уставился мне в лицо.
— Там была Найра, — пробормотал он. — Я узнал голос этой старой ведьмы. Она шептала себе под нос… всякое. И мне стало так страшно!
— Не выдумывай, Дирк. — Я досадливо поморщилась. — Почему ты оскорбляешь Найру? Она была так добра к тебе…
— Она — ведьма! — упрямо мотнув головой, повторил Дирк, глядя на меня исподлобья. — Глаза у нее злые. Я ничего тебе не говорил, не хотел расстраивать.
— Что именно она бормотала в кабинете? — перебил его Абальд. — Ты запомнил?
— Да я особо не вслушивался, — смущенно признался Дирк. — Испугался, что она откроет дверь и увидит меня, поэтому поспешил вернуться в кровать. Какую-то чушь про книгу и про жирного червяка на крючке. А еще постоянно повторяла одну фразу: «Кеймон будет рад». Кто такой Кеймон? Чушь какая-то!
Я почувствовала, как мое сердце пропустило несколько ударов, а потом зачастило вдвое, а то и втрое быстрее обычного, колотясь так сильно, будто пыталось пробить грудную клетку изнутри. Кеймон? Зато я знаю это имя. Кеймон Регас, следователь и племянник королевского наместника, которого я упорно продолжала считать причастным к гибели моих родителей.
— Ничего не понимаю, — прошептала я.
— Ты знаешь это имя? — забеспокоился Абальд.
Он как раз захлопнул входную дверь, через которую ветер продолжал вдувать в прихожую все новые и новые порции снега. После чего едва заметно стукнул по косяку пальцами, сложенными в щепоть, видимо, пробудив очередное охранное заклинание. И только после этого обернулся ко мне и выжидающе вскинул бровь.
— Я знаю только одного Кеймона, — пробормотала я, с удивлением глядя, как за спиной целителя на двери расцветает огненный цветок каких-то чар. — Но, право слово, не понимаю, какое отношение служанка Гарольда может иметь к королевскому следователю, который принес в наш дом известие о раскрытом заговоре и обвинил нашего отца в предательстве.
— О, так вот о ком она говорила! — прошипел Дирк, и по его лицу пошли пятна гнева. Мальчуган гневно выплюнул, выпрямившись и сжав кулаки: — Ведьма! Я же говорю — ведьма! И вчера…