Услышав стук двери, юноша торопливо прикрыл монитор документом с шапкой «Только для членов Всемирного Совета». «Графическое кодирование секретной информации», — догадался Антон. Лицо юноши показалось ему смутно знакомым.
— Петя!
— Ру..
— Руди, меня зовут Руди. А мне говорили, будет стажёр.
— Я — стажёр.
— Подожди… Ты ж уже был стажёром! Тогда, на Базе.
— Был. И тогда, и теперь, и через десять лет… Надоело оно мне, Руди. И архив этот осточертел. Хорошо, что ты здесь — сдам эту пыльную свалку — и ноги моей тут больше не будет.
— Стоп! А ну рассказывай!
* * *
…Зал застыл. Ещё звенел в ушах сорванный отчаянием крик с экрана: «Помощь посылайте, чёрт побери! Здесь человек умирает!!!».
И суровый голос с другого монитора: «Не сметь! Эксперимент!». Глаза дона Кондора были страшны, может страшнее, чем происходившее сейчас в славном городе Арканаре, на улице Котельщиков, 8. И никто из находившихся в зале, не подозревал, что ничего от них, в сущности не зависит. Потому как аварийная команда вылетела ещё несколько минут назад — по команде с Земли.
…Планета содрогнулась, когда обычная новостная трансляция сменилась кромешным ужасом. Землянин, посланный, чтобы служить и защищать — полуголый дикарь, залитый кровью — своей и чужой. Мечутся в сумасшедшей пляске клинки, жутко сверкают в свете факелов глаза и оскаленные зубы. И обошедший весь мир кадр: медленно-медленно оседает человек в чёрном, безуспешно пытаясь зажать ладонью дыру в груди, и хрипит «Мама!». Что означает это слово в Арканарском, населению сообщать не стали. По цензурным соображениям.
Всемирный Совет встал на дыбы. Потом потребовал объяснений. Директор-основатель Института Экспериментальной Истории Эмиль Фенериги объяснения давать отказался и немедленно подал в отставку.
Объясняться пришлось спешно отозванному из Соана Александру Васильевичу Симонову. Пятнадцатилетний опыт феодальной интриги оказался бессилен перед двумя сотнями разъярённых врачей и учителей, с ужасом разбиравших материалы Института.
Потом шок сменился чувством огромного стыда. Двадцать лет на глазах у землян погибали люди. Умирали от голода, от болезней… Люди, рождённые равными, ничем не отличавшиеся от землян. Которых можно и нужно было спасти.
Антон только диву давался: можно было подумать, дети какой-то другой планеты уже второе поколение играли в Арату Красивого и Сатарину Беспощадного. Вот уж воистину, лучше раз увидеть, чем сто — прочитать.
Все программы Института были свёрнуты, разворачивался «Рог Изобилия» — огромная спасательная операция КОМКОНа под прямым контролем Совета.