Я предложил Панку выйти на платформу покурить, тот согласился. На платформе-то и начало крыть. Это было странное ощущение сменяющих друг друга волн слабости и внезапного прилива сил, в голове творилась какая-то жуткая муть, не дающая собраться с мыслями.
- Вот, бля, эффект, - коротко заключил Панк и замолчал. Надолго. Мне тоже не хотелось говорить. Мы вернулись в вагон.
- Ну что, вы как? – спросил Андрей.
- Да как-то странно, - выдавил я.
Роман достал банку пива и, открыв ее, принялся пить. Потихоньку вагон начал заполняться людьми. Сквозь стекла било солнце, создавая неприятную световую мозаику в глазах. Я попробовал зажмуриться, но под веками плавал тот же неприятный свет. Да уж, действительно странный побочный эффект.
Вскоре электричка тронулась. Тверь осталась позади. Проехав пару станций, парни встали с мест, прихватив электрогитару и комбик.
- Пошли – поработаем, - улыбнулся Андрей нам.
Мы нехотя поднялись, куда-то идти не хотелось – ноги были ватными, накатывала апатия. Вот и съели обезболивающего. Радовало одно: на фоне новых неприятных ощущений забылась резь в желудке и рвотные позывы от вчерашних сосисок.
Мы обогнали парней и прошли на несколько вагонов вперед. Они остались позади, играть и петь. Так они зарабатывали себе на жизнь. А жизнь неслась размазанной вереницей деревьев и рельс за окном, сменяющими друг друга унылыми провинциальными поселками, переездами с редкими автомобилями, замершими у шлагбаумов, равнодушными лицами людей в вагоне и за пределами его.
Парни отмазали нас от контролеров – за годы работы в электричках те их знали в лицо. Народу прибавлялось, становилось душно. Настроение было на нуле: на смену апатии тяжелым строем танков надвигалась депрессия. Я старался гнать грустные мысли прочь, но получалась, откровенно говоря, плохо.
И чего мы вдруг сорвались с насиженных мест? Что ждет нас в конце железнодорожных путей, когда поезд, зайдя в тупик, должен будет пробить заграждение и полететь под откос, предсмертно сияя в лучах закатного солнца?..
С такими мыслями часа через два мы и прибыли в Москву. Парни не обманули и действительно отдали нам потраченный на тверских ментов стольник. Потом попрощались и исчезли в пестрой чехарде людей, снующих по Ленинградскому вокзалу. Мы остались стоять на перроне.
- Что будем дальше делать? – спросил Панк.
- Не знаю, но сначала я точно хочу выпить пива.
Пиво немного развеяло грусть. Надо было думать, что делать дальше. Следующая электричка до Тулы. Откуда она идет? С Курского вокзала?
- Насчет Курского не знаю, - сказал Панк, - но вот со станции Царицино раньше ходила.