Сложно судить, прошел экстрасенс испытание или нет, если правильного ответа на заданный вопрос не знает никто.
Но и правильный ответ не является гарантией. Экстрасенс в процессе испытания может озвучить что-нибудь не слишком приятное для героев сюжета, и они вполне могут отказаться от этого, уверяя, что экстрасенс полностью промахнулся — такое бывало на «Битве». И невозможно проверить, кто прав, а кто вводит в заблуждение. Но, естественно, в подобном случае герои сюжета постараются максимально «закопать» экстрасенса с неудобными высказываниями во время оценки его работы.
Итак, вернемся к нашему голосующему зрителю. К тому самому, который определяет победителя в каждой из «Битв экстрасенсов». То, что это — обычные люди, не слишком искушенные в иллюзиях, склонные верить в чудеса, не ученые, не психологи, не иллюзионисты и так далее, — полбеды. Не поэтому оценка является необъективной. Просто телезрители поддаются влиянию, а влияет на них множество факторов: внешность экстрасенсов, подача материала, грамотный монтаж, комментарии ведущих испытания, комментарии героев испытаний, даже атрибутика, которой пользуются экстрасенсы для прохождения испытаний (например, сырая печень, в которую тыкала ножом Мерилин Керро, выглядела совсем неаппетитно, или Алексей Педин, который в десятом сезоне «Битвы» упорно резал пальцы, чтобы намазать кровью череп барана). Факторов — множество, объективности — практически нет. Да она и невозможна при такой подаче материала, при обрезках и урезках.
Телезритель голосует необъективно, пользуется исключительно принципом нравится/не нравится по той причине, что ему не предоставляется полных данных, на основании которых можно было бы сделать объективные выводы. Но так как мы имеем дело с шоу и с законами шоу, то с таким положением вещей придется смириться.
Просто нужно иметь в виду: не всегда победителем является самый сильный экстрасенс. Может быть и такое, что самый сильный не только не победил, но и вылетел из проекта в самом начале испытаний. Законы шоу.
Начнем с классики.
«…На окнах висели темные коричневые занавеси с блямбами, и в квартире преобладали темно-коричневые тона. Над пианино висела репродукция картины. Беклина «Остров мертвых» в раме фэнтази темно-зеленого полированного дуба под стеклом. Один угол стекла давно вылетел, и обнаженная часть картины, была так отделана мухами, что совершенно сливалась с рамой. Что творилось в этой части острова мертвых — узнать было уже невозможно.
В спальне, на железной кровати, сидела сама хозяйка и, опираясь локтями на восьмиугольный столик, покрытый нечистой скатертью ришелье, раскладывала карты. Перед нею сидела вдова Грицацуева в пушистой шали.