— На изделии, — поправил Ваничкин. — В договорах надо писать «изделие». Так у нас принято. Для конспирации.
— Ладно, за вами нанесение рекламы на изделие и собственно запуск.
— Как, запуск тоже мы? — переспросил Ваничкин.
К удивлению, найти потенциальных рекламодателей действительно оказалось несложно. К вечеру следующего дня мы практически договорились с биржами. В сравнительно небольшом городе их было две. Фондовая и товарная. Чем они занимались, доподлинно неизвестно. Но в двух конкурирующих фирмах кормилось по сотне толковых ребят. Они держались гордо и независимо. Одевались как брокеры в старом американском кино: белый верх, темный низ, узкие черные галстуки, лоснящиеся штиблеты. Торговали виртуальным металлом, зерном, сахарным песком, бананами, телефонными трафиками и еще черт знает чем. Бодро двигались по офисам-залам, приветствуя знакомых небрежными «хай». Произносили какие-то непонятные слова: фьючерсы, опционы, оферты. И, главное, много лет успешно держались на плаву.
Потом все же исчезли вместе с «хопрами», «тибетами» и «МММ».
Подписывая контракт на рекламу, директор товарной биржи предложил Ваничкину толкнуть за бугор пару ракет по сходной цене.
— Кому они, на хрен, нужны, — честно признался Ваничкин.
— А по частям? На цветные металлы?
Ваничкин обещал подумать.
Еще через день на рекламу согласилась инновационная лаборатория «Имлаб». Ее директор утверждал, что коллектив разработал уникальную компьютерную программу — так называемую «изобретающую машину». Она позволяла обдумать, рассчитать и спроектировать любое устройство для самых фантастических целей. После подписания контракта «О размещении логотипа „Имлаб“ на изделии…» директор подарил мне обновленный вариант программы на семнадцати гибких дисках.
— Признаться, я не очень высокого мнения об интеллектуальных способностях журналистов… — сказал он, прощаясь.
— Спасибо на добром слове…
— Но даже вы с помощью нашей программы в состоянии изобрести что угодно.
— Серьезно?
— Абсолютно. Это несложно. Надо только четко отвечать на вопросы, которые задает программа. В итоге она выдаст искомый результат. Попробуйте.
Вечером я испытал изобретающую машину в действии. После инсталляции на первый вопрос компьютера «что будем изобретать?» — я ответил без колебаний — ракету. Машина ненадолго задумалась и уточнила: значит ли, что я хочу изобрести летательный аппарат?
— Естественно, — ответил я, — что же еще.
— Он должен быть легче воздуха?
— Нет, — терпеливо отвечал я.
— Сколько крыльев должно быть у аппарата? — интересовалась машина.