— Но если они нас слышат, то им должно быть известно, что не я наследник империи, — все еще храбрясь, возразил Алрик, но в голосе его уже не было прежней уверенности.
— Истину реку тебе, верь мне.
Алрик поочередно взглянул на Ройса и Адриана. На лице его отражались волнение и страх.
— Возможно, он прав, — тихо сказал вор.
Беспокойство принца переросло в панику. Он громко приказал выпустить их, но не услышал ни ответа, ни скрипа открывающейся гигантской двери, и никто не появился, чтобы сопроводить их к выходу. Все, кроме волшебника, очевидно нервничали. Алрик готов был заламывать руки от отчаяния. Майрон вцепился в перила балюстрады с такой силой, словно это могло удержать привычный для него мир от падения в бездну вечности.
— И все-таки это была ловушка, — вынужден был признать принц Алрик.
Он повернулся к Ройсу и добавил:
— Я был не прав, когда усомнился в твоем здравомыслии.
— Такого даже я не ожидал. Может, нам удастся найти другой выход?
Ройс сел на одну из нижних скамей амфитеатра с тем же задумчивым видом, с каким недавно размышлял над тем, как проникнуть в тайную тюрьму.
Какое-то время все обреченно молчали. Наконец Адриан не выдержал испытания тишиной, подошел к Ройсу и тихо спросил:
— Ну что скажешь, дружище? Сможешь нас отсюда вытащить? Наверняка у тебя есть какой-нибудь сногсшибательный и смелый план.
— В общем-то есть, но он еще хуже, чем возможность остаться здесь навсегда.
— И что же это?
— Делать, как говорит волшебник.
Они посмотрели вниз на колдуна, который все так же невозмутимо восседал на своем стуле. Его мерцавшая синим светом мантия вдруг стала совсем темной. Адриан подозвал Алрика и Майрона и посвятил их в планы Ройса.
— А не может ли статься, что это очередная ловушка? — тихо спросил Алрик. — Ведь секретарь на входе предупреждал нас не делать ничего из того, что он предложит.
— Вы имеете в виду того милого бородача, который уничтожил мост, по которому мы пришли, и не желает нас выпускать? — полюбопытствовал Ройс. — Не вижу другого выхода, но если у вас есть какие-либо предположения, я готов их выслушать.
— Я хочу снова услышать стук моего сердца, — сказал Майрон, прикладывая ладонь к груди. Выглядел он так, словно его тошнило. — Это очень страшно. Я чувствую себя так, будто на самом деле умер.
— Что скажете, ваше величество?
Алрик недовольно посмотрел на вора и мрачно произнес:
— Хочу поставить тебя в известность, что как королевский телохранитель ты никуда не годишься.
— Я всего лишь первый день в должности, — с чувством собственного достоинством возразил Ройс.