Она посмотрела на Джонни. Он лежал на ее кровати на боку, подперев ладонью щеку, и с теплой и заботливой улыбкой смотрел на нее своими ясными зелеными глазами. Она чувствовала тот энергетический шар, тот пузырь спокойствия, игривой нежности и теплого сияния, что исходил от него и обволакивал ее с ног до головы. Только этот пузырь, только его обладатель давали ей в жизни то, чего у нее никогда не было, чего не мог дать ей отец, просто потому что не знал, что ей это нужно — спасение от одиночества.
Она слегка улыбнулась Джонни и сказала в трубку тихим голосом:
— Прости, папаша. Я не могу быть благоразумной, потому что я не такая, так что можешь снарядить целую поисковую экспедицию, но я не скажу тебе, где живу, и тем более не стану посвящать в свои планы… По крайней мере до того момента, как ты, наконец, не включишь голову и не признаешь тот факт, что Блейк убил твою старшую дочь. Ну а я, если хорошенько подумать, твоя младшая дочь, и ты должен был поверить мне, хочешь ты этого или нет. — повторила Лив его слова, чувствуя, как обида снова поднимает в ней свою змеиную голову. — Ну а раз у нас с тобой отношения сугубо деловые, то я официально заявляю — я продолжу выполнять свою задачу, так что можешь отречься от меня еще раз, тебе не привыкать, да и мне тоже. Если это все, что ты хотел мне сказать, то с твоего позволения, я пойду спать, передавай привет мистеру О-Коннелу. И больше не звони.
— Оливия! Не смей вешать трубку! Слышишь? Не смей вешать… — закричал Эйден, но связь уже оборвалась — Лив нажала на отбой и, сунув телефон все еще внимательно глядящему на нее Джонни, отвернулась и снова упала в подушки, с облегчением закрыв глаза. Чувствуя, что тело Джонни продолжает давить на ее кровать, она пихнула его ногой в живот и пробубнила в подушку:
— Ты что, здесь спать собираешься, идиотина?
— А что, можно? — ответил ей игривый и обаятельный голос.
— Придется подождать, пока я умру. Тогда можно все. — также глухо пробубнила Лив. Джонни тихо хохотнул.
— Ты в порядке? — вдруг серьезно спросил он, и Лив почувствовала, что он понимает то, что творится в ее душе, но ей так не хотелось показывать слабость.
— В полном. А вот если ты не перестанешь меня жалеть, кое-какие органы у тебя будут не в порядке. Иди уже, Джонни. — недовольно проговорила она.
Джонни улыбнулся ей в спину, встал и, бросив на нее последний нежный взгляд, вышел из спальни.