Поглядела пристально. Усмехнулась:
– Расколдовать – это можно. Ну-ка, поглядим, что у меня сегодня есть.
Опомниться не успел, а она уже принялась рыться в своих мешках. Брала по щепотке, по листику, по цветку, складывала в бумажный пакет. Встряхивала его, чтобы все смешалось, сыпала дальше.
Подумал: «Господи, только этого мне не хватало. Кто за язык тянул? Теперь придется покупать. Денег-то не жалко, но куда девать такое добро? Будет годами пылиться на кухонной полке. Сам я чай не пью, тем более, травяной. И угостить некого – такая дурацкая жизнь». А она все отмеряла и сыпала, приговаривая:
– Семь звонких полуденных трав, семь пустых кладбищенских трав, семь сонных береговых трав. У меня давно все готово, столько лет вас ждет. Оно и неплохо, за эти годы травы настоялись, напились солнца, надышались тьмой, смешались с дождем, пылью, смехом и ветром, наслушались разговоров, навидались чужих бед и, самое главное, истосковались без настоящего дела. Какой крепкий будет из них настой. Одного глотка хватит, чтобы очнуться… Эй, да вы, как я погляжу, не собираетесь это пить? Гадаете сейчас – сразу выбросить в реку, или оставить пылиться на кухне? Так не пойдет. Был ошеломлен ее проницательностью. Пробормотал:
– Извините. Я, честное слово, все выпью. Но зачем вы?.. Почему?
– Потому что сами попросили вас расколдовать, а я согласилась. Такими словами попусту не бросаются, – отрезала синеглазая травница. Помолчав, добавила: – И еще потому, что утопающий хватается за любую соломинку. А у меня как раз столько прекрасной сухой травы. И сегодня вся она в вашем распоряжении. Но до полуночи, не дольше.
Спросил:
– Сколько с меня?
– Все, что есть в вашем левом кармане. В правом, догадываюсь, телефон и ключи. Мне они ни к чему.
Пожал плечами. Пусть будет так. На рынок всегда брал с собой пятьдесят литов, их как раз хватает на все покупки, и еще чуть-чуть остается – ровно на чашку кофе, а больше и не надо.
Ну, сегодня, значит, не останется. Тоже мне горе.
Вынул из кармана приготовленную купюру и стеклянный шарик с мутно-белыми прожилками – давнымдавно нашел его в подъезде и с тех пор зачем-то всегда таскал с собой, не забывая вынуть перед тем, как отправить штаны в стирку. Положил на прилавок. Взял маленький бумажный пакет.
– Только не кипятком, – сказала вслед травница. – Пусть вода минут десять остывает. Потом можно заваривать. Все сразу. Нечего тут экономить. И выпейте залпом, за один присест.
Помидоры, конечно, так и не купил. И смородину. И творог. И ветчину с огурцами. Вообще ничего. Подумал: «И черт с ними». Пошел на берег, умылся молочнобелой, теплой, как кровь, речной водой, а оттуда – домой. То есть, на вершину холма, с которого недавно спустился, по темно-зеленым малахитовым ступенькам, которые всякий раз собирался сосчитать, но неизменно сбивался, дойдя до полусотни. Вот и сейчас – счет сбился одновременно с дыханием, пришлось остановиться, как всегда на полпути.