И в любви ты Эйнштейн немножко.
В общем, форменная даже… «мать»!
Я всегда о тебе мечтаю!
Ну, и как же с тобою мы?
Я в мечтах своих словно таю,
С воплощеньем моей мечты.
Я ищу с тобой снова встречи.
Я хочу заглянуть в глаза,
И услышать сладкие речи,
Растрепать твои волоса;
Ощутить твои нежные руки,
Задохнуться в устах твоих,
И почувствовать крепкие груди
На коленях и бёдрах моих.
Да! Ведь в том твоё назначенье!
По-другому устроена ты.
Ты божественное творенье!
Воплощенье земной красоты!
А пусть злые… лишь лясы точат.
А завистники по пустякам
Тебя на людях всё порочат.
Ведь плевать на плебеев нам.
От плебеев всегда много шума.
Много дикости и суеты.
Их активность доходит до бума,
А последствия – до маеты.
Но нельзя «опустить» королеву.
Её можно только поднять!
И тем боле королеву-деву!
И тем паче королеву-мать!
Что божественно, то не стыдно!
Не стесняешься ты наготы.
И любить тебя не постыдно.
Ты не любишь лишь простоты.
Ты чаруешь нас всех собою.
И с тобой всяк готов пойти.
Но, как с богинею дорогою.
Берегиня ведь ты любви!
Не у каждого хватит духу
Красоту такую объять.
И боится он дать маху.
Он боится даже обнять.
Он боится с устами слиться,
Заглянуть богине в глаза.
И под речи красы-девицы
Отпустить свои тормоза.
Получить наслажденье земное.
Насладиться любовью всласть.
И почувствовать то, родное:
Ощутить над богиней власть!
Ну, а всё остальное на свете
Это сущая ерунда!
От любви лишь рождаются дети!
От неё лишь большие дела!
И не каждому в жизни даётся
Жить, любить, и детей рожать!
Ну, а что же другим остаётся?
Только лишь себя ублажать.
В заключенье, я к Вам, мужчины,
Обращаюсь здесь с песней моей:
Будьте Вы повнимательней, чинны
К птице счастья любви своей.
Вот такая о женщине песня!
Вот такая о прошлом грусть.
В этой песне пред Вами весь я.
Если можно, то я вернусь!
Ну, а как же, жена, быть с тобою?
Как же нам друг друга понять?
Как же нам быть с любовью такою?
Это ЖЕНЩИНА, а не…«мать»!
Может быть, надеюсь, что скоро,
С воплощеньем моей мечты,
Ты отложишь дела все споро,
На минуты такой станешь ты?!
Ну, и кто сейчас в моём сердце?
Ну, конечно, опять же ты!
Воплощеньем любовников в дельце
Может, станем когда-то и мы?!
Будешь ты для меня желанной!
Будешь ты для меня дорогой!
Может счастье небесной манной
Окропит образ женский твой?!
Из-за пыли и вони при отрезании старых батарей пожилая вахтёрша Татьяна Васильевна тоже попросилась во временное убежище к Платону. И тот предложил ей пока разделить комнату с племянницей её же мужа – Ноной.
Вскоре на склад мимо беженок продефилировал Гудин. Не разговаривающий с его разоблачившей Ноной, Иван Гаврилович обратился к Татьяне Васильевне: