– А вот и он, – сказала она Кертису, – вот он и пришел, солнышко, так что не переживай.
Она взглянула на соседнюю дверь и сказала Юджину:
– Ваша бабушка.
Юджин кинулся к ней, хотел обнять. Но она оттолкнула его и протиснулась в коридор, выкрикивая имя Фариша странным, слабым, визгливым голоском.
Дама из психологической помощи ухватила за рукав проходившего мимо доктора Бридлава.
– Доктор, – сказала она, указывая на Кертиса, который задыхался и уже начал синеть, – ему трудно дышать.
Врач остановился, буквально на каких-нибудь полсекунды, глянул на Кертиса. Рявкнул:
– Эпинефрин!
Одна медсестра торопливо куда-то убежала. Другую медсестру он сердито спросил:
– Почему миссис Рэтлифф до сих пор не дали успокоительное?
И каким-то образом посреди этакой сумятицы – забегали санитары, Кертису сделали укол в руку (“давай-ка, зайчик, тебе сразу станет лучше”), сразу две медсестры захлопотали над его бабкой – вдруг снова возник коп.
– Слушайте, – сказал он, выставив ладони вперед, – вы уж там сделайте все, что нужно.
– Что? – переспросил Юджин, заозиравшись по сторонам.
– Я вас тут подожду, – он кивнул. – Я тут подумал, что у нас дела с вами пойдут значительно быстрее, если вы со мной доедете до участка. Когда тут все закончите.
Юджин оглянулся. Он еще до конца не осознал, что произошло, ему казалось, будто он смотрит на все через пелену тумана. Бабка утихла, и две медсестры куда-то ее увели по серому холодному коридору. Кертис потирал руку, но зато мигом перестал пыхтеть и задыхаться. Он показал Юджину свою игрушку, кажется, это был заяц.
– Мое! – сказал он, потирая опухшие глаза кулаком.
Коп все глядел на Юджина, как будто ждал какого-то ответа.
– Мой младший брат, – Юджин провел рукой по лицу. – Он умственно отсталый. Я не могу его тут одного оставить.
– Так берите его с собой, – сказал коп. – Мы его шоколадкой угостим.
– Миленький, – позвал Кертиса Юджин, и тот бросился к нему, чуть не сбив его с ног. Он вцепился в Юджина, уткнулся мокрым лицом ему в грудь.
– Люблю, – сказал он приглушенным голосом.
– Ну-ну, Кертис, – Юджин неуклюже похлопал его по спине, – ну хватит, будет тебе, я тоже тебя люблю.
– Славные они, верно? – сказал коп уже помягче. – У моей сестры тоже такой был, с синдромом Дауна. Пятнадцать лет всего прожил, но как уж мы всего любили, словами не передать. И не припомню похорон печальнее.
Юджин что-то промямлил в ответ. У Кертиса был целый набор заболеваний, среди которых были и очень серьезные, но именно об этом ему сейчас думать не хотелось. А вот что ему сейчас надо, так это спросить у кого-нибудь, можно ли взглянуть на Фариша, побыть с ним наедине пару минут, помолиться. Фариша так вроде бы никогда особенно не заботило, что там с ним случится после смерти (да и что с ним случится при жизни тоже), но это же не значит, что Господь не призвал его к себе. Ведь и до этого Господь, бывало, одаривал Фариша своей милостью.