Если, конечно, верить рекламе…
На всякий случай майор прошелся по улице – нет, на ловушку не похоже. Аналогичные приглашения были повсюду: в почтовых ящиках, на стеклах витрин… Часть их уже перекатывалась утренним ветерком по асфальту или мокла в холодных лужах.
Стоило съездить! И просто из любопытства, и потому, что в толпе всегда затеряться легче, – а мучающийся бездельем иностранец рано или поздно привлечет внимание. Мозолить глаза соседям не стоит, тем более в провинции… Кроме того, ярмарка проводилась на противоположном от Мэйвуда краю штата, следовательно, с увеличением разброса используемых телефонов вероятность вычислить постоянное местопребывание звонящего неуклонно сводилась к нулю.
Виноградов выгреб из кармана мелочь – как раз почти три доллара, на билет хватит. Он уже изучил маршруты рейсовых автобусов: согласно висящему на остановке расписанию, тот, что ему нужен, появится минут через двадцать. Оставалось время позавтракать…
Заказывая к кофе огромные, присыпанные сахарной пудрой пончики, Владимир Александрович поймал себя на крамольной мысли о необходимости экономить. Во времена повсеместной и лихорадочной гонки за спекулянтами-гастролерами юный оперуполномоченный ОБХСС Виноградов исколесил весь Союз – от Усолья-Сибирского под Иркутском до польской границы. Лишних денег в доме не было, поэтому приходилось вписываться в скудные милицейские командировочные, более того, выкраивать что-то еще и на разные вкусные или смешные мелочи для домочадцев… что, естественно, не могло не сказаться на манере тратить деньги в далеких поездках.
Сейчас вроде был не тот случай: если кончалась наличность, достаточно просто сунуть в ближайший банкомат пластиковый прямоугольник, и из волшебной щелочки выдавится заказанная купюра, но… Бытие определяет сознание, и когда первое уже изменилось, второе еще только начинает перестраиваться.
Виноградов мысленно погрозил самому себе пальцем и заказал дополнительный пончик…
– Хэллоу? – Звонок раздался несколько позже, чем обычно, поэтому в голосе девушки явственно слышались интонации нервного ожидания.
– Это опять я! Извини, меня, наверное, выгонят из колледжа… Что новенького?
– Есть серьезная и неожиданная информация. Та, которую вы запрашивали по учебному плану!
– Неожиданная? – У Владимира Александровича появилось ощущение, что его с размаху швырнули на мокрую и холодную стену. Это было сигнальное слово, знак опасности – в сочетании с мифическим «учебным планом» оно означало, что собеседница говорит под непосредственным контролем.
– Абсолютно неожиданная! Вы меня слышите?