Как приятно сбежать из-под ареста. Даже если это и не побег вовсе, а разрешенная инспектором вылазка. Потом я вдруг подумала… И спросила, перекрикивая шум ветра:
– А если люди увидят нас?
– В смысле, что вы меня обнимаете? – лукаво спросил он.
Я и правда держалась за его плечи. Ну не улетать же из этого ведра!
– Что по небу летит бочка! – возмущенно крикнула я.
– А, нет, они видят, что по небу летит дельтаплан, правда, с тремя планеристами, – он улыбнулся. – В наш век довольно просто замаскироваться. В технику верят, в чудеса нет.
Я почувствовала, что мы снижаемся, потом – что резко падаем, но затем мы довольно мягко приземлились. Я отлепила лицо от пиджака инспектора и открыла зажмуренные от страха глаза. Рыжий улыбнулся:
– Приехали.
Я и сама увидела, что приехали: мы остановились на берегу реки, и метрах в десяти от нас невысоко над землей выделывала кульбиты похожая на нашу бочка. Судя по всему, ей было очень весело: она шныряла в полуметре над травой, переворачивалась, вдруг резко взмывала на метр-другой вверх, потом снова летела к земле.
Я вскочила с колен инспектора.
– А вот и ступа Маргариты Петровны, – сказала Орхидея и похлопала метлой по боку нашей бочки: – Стоянка. – Потом повернулась к инспектору: – А теперь что?
– Это ведь недалеко от «Золотых тополей», – сказал инспектор, поднимаясь и оглядываясь.
– Ага, – сказала Орхидея. – А на том берегу, чуть подальше, выше по течению, наша с мамой ферма. Да и это место я знаю, мы сюда на Ивана Купала приходим, водяные нам гадают.
– Кто? – не поверила я своим ушам.
– Да живут тут два прозрачных увальня, – сказала Орхидея, – в реке. Ты им венки кидаешь. Если утащат, то не будет у тебя в этом году жениха, – голос ее погрустнел. – Мои всегда утаскивают.
Мой бы тоже в этом году утащили, наверное.
– И зачем они сюда приехали? – тихо недоумевал инспектор, выходя из бочки.
Я и Орхидея вышли тоже.
– Там, у берега, причал, – сказала Орхидея. – Лодки.
– Лодки? – переспросила я. – Но зачем? Они ведь могли и дальше лететь в ступе.
– Ступы не любят летать над большой водой, – объяснила Орхидея. – Боятся.
Ступы. Боятся. Почему бы и нет? Если они берут след, сбиваются в стаи и иногда пасутся на воле, то почему бы им не иметь страхов?
Мы пошли за Орхидеей по тропинке. Я разглядела, чем занимается Маргаритина бочка: она ловила собою белых бабочек-капустниц.
Потом мы спустились к старому серому причалу. Около него колыхались на воде сбившиеся в кучу лодки.
– Куда они могли поплыть? – спросил сам себя инспектор, присаживаясь на корточки и глядя на лодки.