За время отсутствия Эдварда Хамфри и Пабло съездили в дом Клары, которым, как выяснилось, после ареста грабителей больше никто не пользовался, и навели там порядок. А так как они захватили с собой повозку, груженную всякой всячиной, то дом уже был готов к вселению двух Кавалеров. Впрочем, Чалонер с Гренвиллом настолько за это короткое время успели прижиться в семействе Беверли, что весть о грядущем расставании весьма удручила их, и они утешались единственно той отсрочкой, которая была вызвана сразу двумя обстоятельствами. Во-первых, для переезда им требовалось обзавестись лесной одеждой, а во-вторых, существовало еще обстоятельство, в силу которого им пока совершенно не стоило ни срываться с места, ни менять облика кромвелевских кавалеристов.
Пока Эдвард был у хранителя, оба Кавалера успели столь детально и красочно расписать Хамфри, Пабло и девочкам историю своей поездки на север, что ему к этому было нечего добавить, ибо Чалонер даже поведал о нападении разбойников с большой дороги, с которого завязалась их дружба. Проведя какое-то время вместе со всеми, Эдвард при первом удобном моменте отозвал Хамфри.
– О моих приключениях ты наслышан уже сверх меры, так рассказывай же теперь, что было у вас.
– Ну, столь леденящими кровь историями, как твои, я тебя не порадую, – усмехнулся младший брат. – Могу лишь сказать, что нас никто, кроме Освальда, не посещал, мы жили в мечтах и надеждах о благополучном твоем возвращении, ну и, естественно, не сидели сложа руки.
– Кстати, а что это за лошадок ты выставил из конюшни на двор, когда мы приехали? – полюбопытствовал Эдвард.
Хамфри, давно ожидая такого вопроса, расписал, не жалея слов, как они с Пабло ловили и приручали диких лесных лошадок.
– Скажу тебе только одно, дорогой мой брат, – восхитился Эдвард. – С каждым новым твоим поступком мое уважение к тебе растет. И, разумеется, ты достоин куда лучшей доли, чем жить отрезанным от всего мира в этом лесу.
– А я все сильней как раз убеждаюсь в обратном. По-моему, я рожден для него, – возразил он. – Хотя, признаюсь, с тех пор как тебя здесь нет, мне стало здесь нравиться меньше. Ты даже не представляешь, до такой степени изменили тебя выход в мир и участие в столь грандиозных событиях.
– Вполне вероятно, Хамфри. Я так ведь стремился попасть отсюда в гущу событий. Только вот то, что на самом деле увидел, меня совсем не порадовало, – поморщился Эдвард. – И теперь куда больше склонен не рваться обратно, а жить здесь в тишине и спокойствии. Я очень разочарован, Хамфри. Какая же пропасть лежит между миром нашей мечты и тем, в который мы попадаем на самом деле! Я рвался себя посвятить благородному делу. И вот меня закрутило в водовороте, где оказалось на удивление мало отваги и честности, зато множество тайных мотивов и помыслов совсем не лучшего свойства, которыми очень многие руководствуются в своих поступках. Я получил хороший урок, и то, что из него вынес, меня совсем не порадовало. Свое мнение я могу тебе высказать очень коротко, Хамфри: мир этот пуст и полон обмана.