— Покраснел, побледнел, вылетел из класса, — отчиталась она. — Сойдет за утвердительный ответ?
— Думаю, да! — расслаблено улыбнулся декан Темной магии. — Забирай ученицу! И запри где-нибудь часиков на десять. Средство она изобрела — убойное!
— Я вас люблю, — прошептала я, не сводя взгляд с лорда Тиана.
Он молча протянул руку, сжал мое плечо и я опять ушла под воду, пуская пузыри. Профессор Грэдис в этот раз не стала ему мешать.
Разве можно наказывать юную ведьмочку, которая сама же и пострадала? Нельзя, нельзя, определенно нельзя! Примерно так убеждала я себя, пока шла в кабинет ректора. Себя я в этом убедила, еще бы и ректора…
Свою пятерку по зельеварению я все же получила. И метлой по голове в качестве бонуса.
А в остальном все было плохо. Очень плохо.
Самое ужасное — я помнила все произошедшее в мельчайших деталях. И поцелуи, и чувства, и желание, и как призналась в любви декану Темной Магии… О, Тьма тьмущая! Лучше бы я напилась, а наутро все забыла! Но, нет! Я помнила и свое вынужденное купание в ледяной воде, и как, придя в себя, обматерила декана и с какой любовью и гордостью на меня в этот момент смотрела моя преподавательница. И как он завернул меня в одеяло, трясущуюся от холода, и под пристальным надзором профессора Грэдис донес до моей комнаты в общежитии, положил на кровать и посоветовал связать. Что я посоветовала ему, я тоже помнила. Вот и сейчас покраснела, вспомнив опять.
А вообще я добрая, милая, скромная ведьмочка из приличной семьи! А все остальное — это последствия нейтрализатора, который притупляет все чувства, в том числе — чувство самосохранения, зато усиливает агрессивность — специально сделано, чтобы даже не пытались применить зелье на ведьмочках, а уж если применили, то пути обратно нет, надо идти до конца!
Хуже ведьмы — только влюбленная ведьма, а хуже влюбленной — только разочарованная.
— Адептка Анэлия Рид, поторапливайтесь! — на весь коридор разнесся голос ректора Форнеуса, а он, между прочим, самый настоящий демон и даже голос магией не усилил — так проорал на весь Центральный корпус Академии. Ух, что-то мне уже нехорошо…
Кабинет ректора у нас высоко — на девятом этаже в башне. Выше — только шпиль. Собственно, почти весь этаж этот кабинет и занимает, только для приемной место и осталось.
— Явилась, — вздохнула секретарь — шестирукая, но очень милая Кали. Поговаривают, что на самом деле она дух, но прямо спросить никто так и не решился. — Проходи, он уже давно ждет…
На негнущихся ногах я прошла мимо ее стола и остановилась перед черной блестящей дверью. Интересно, что это за материал? На камень похож…