Двери медленно разъехались, запахло озоном и хлоркой. Вышли врачи. Ребята бросились к ним, загомонили шепотом. я ещё раз удивился, что ни Нуси, ни дочь Г. А. не дежурили у палаты. А с другой стороны, мне всегда казалось, что ученики и есть его настоящая родня. Какие же они до сих пор дети!
Подождав, пока врачи освободятся от назойливого внимания, я осторожно двинулся следом. За поворотом придержал за локоток высоченного брюнета с роскошной шевелюрой, в голубом халате и старомодных очках на длинном носу. Он опередил мой вопрос:
– Не могу дать прогноз. Третий инсульт, кома, развивается полиорганная недостаточность. Он борется, но сами понимаете – возраст, нагрузки, организм изношен. Если стабилизируется, попытаемся прооперировать, удалить тромб.
– Почему не сейчас?
Врач вздохнул, мизинцем поправил дужку очков:
– Говорю же вам русским языком – полиорганная недостаточность. Всё отказывает, понимаете?
Я понизил голос:
– Может быть, нужно что-то особенное? Лекарства, специалисты, техника? я позвоню в Оренбург, в Москву.
– Для Носова город самое лучшее соберет по кусочкам, сами же понимаете! Только за сегодня два спринтера «готов, мол, пожертвовать органом для пересадки». Довели человека, мерзавцы, поздно заторопились!
– История с Флорой стоила ему здоровья, – понимающе кивнул я.
– Если б только она, – вздохнул врач. – Я, знаете, сам из бывших фловеров, чудил в молодости. Носов многим «кустам» тогда мозги на место поставил, показал, зачем жить и куда расти. Помните, он говорил: пересадить свою доброту в душу ребенка – это операция столь же редкая, как сто лет назад пересадка сердца.
Я кивнул, медленно узнавая. Двадцать три года назад у врача была пышная борода, волосатая грудь и повадки гориллы. Он тоже узнал меня. Мне показалось, что врач сейчас ударит прямо в лицо, могучим хирургическим кулаком. Но он плюнул мне под ноги и ушел.
Дался им этот штурм! И никто, ни одна сволочь не понимает, что у меня тогда не оставалось другого выхода.
Я спустился вниз в больничное кафе, заказал синтетическую котлету с натуральным горошком, стакан сока, чашечку кофе и устроился у окошка, чтобы спокойно перекусить. За столиками болтали и сплетничали молодые интерны, заботливый внук помогал дряхлой прабабушке справиться с электронным меню, перешептывалась влюбленная парочка. Мельком заглянула экскурсия – два десятка голенастых подростков, с ними Учитель. я улыбнулся, ощутив гордость, – поколение уже выросло в интернатах, под присмотром заботливых опытных педагогов, никакие неумные, неопытные, а то и жестокие родители не влезали грязными лапами в тонкий процесс воспитания человека. Штурм библиотеки не был, не мог быть ошибкой, и, повторись тот день, я поступил бы так же.