– Устаёшь? – задушевно проворковал Вайнгартен. – Тема пошла?
Вечеровский живо обернулся. Глаза его блеснули неожиданно весело.
– Вам ли не знать? – усмехнулся он. Вайнгартен в ответ сделал большие глаза.
– Кому это – «нам»?
– Готов озвучить свою версию. Но тогда уж, извини, придётся называть вещи своими именами.
– Говори, – буркнул Вайнгартен и тут же подёрнулся мелкой трусливой рябью.
Вечеровский, вернувшись за стол, заметил это и строго сказал:
– Не трясись! – И продолжил более мягким тоном: – Начнём с того, что в первую же нашу встречу мне показалось, что ты, Валя, не грубая поделка, призванная запугать меня или сбить с толку… было в тебе что-то такое невыразимое, какая-то тонкая материя… и это направило мои размышления в определённую сторону. Думаю, ты являешься чрезвычайно удачной посмертной реконструкцией психологического облика моего старинного приятеля Валентина Вайнгартена. С функцией приёмо-передающего устройства и с некоторым перепрофилированием, если так можно выразиться. Получился такой вот Валентин Вайнгартен, которого больше всего на свете интересует не он сам, а Филипп Вечеровский.
– Я – кадавр! – трагически простонала фигура в углу и стала оседать в кучу, приобретая пирамидальные очертания не то муравейника, не то термитника, внутри которого ворочались тяжёлые клубы аспидного пара.
– Валя, не паникуй, я ещё не закончил, – терпеливо напомнил Вечеровский. – Постарайся собраться. Это нужно прежде всего тебе самому. Надо оставаться человеком, несмотря ни на что.
– Кем-кем? Человеком? – желчно булькнула куча. – Легко тебе говорить!
– По-моему, мы уже выяснили, что у меня галстучек в полосочку, и всё мне нипочём. Пусть. я не говорю, что всё просто. Всё архисложно. Полагаю, об этом ты и так догадывался, ничего принципиально нового я тебе не сообщил. Могу заверить, в моих глазах ты являешься вполне полноценной личностью, и я всегда буду относиться к тебе именно так. Да, ты не самостоятелен физически, но разве эти обстоятельства уникальны? Люди с ограниченными возможностями, парализованные, без рук, без ног, не раз доказывали, что могут нести звание человека достойно…
– Легко тебе говорить, – повторила куча, но через минуту Вайнгартен вновь обрёл человеческий облик, хоть и затуманенный некоей дымкой смятения.
– Я обещаю тебе, Валя, что при первом же контакте с твоими демиургами, я подниму вопрос о твоём положении.
– Ты же не верил в контакт!
– Всё меняется в этом мире. Как-то я вообразил цивилизацию, которая столкнулась с Мирозданием намного раньше, чем мы. Если я уверен, что мы, люди, в состоянии изучить законы Вселенной, то почему я отказываю в этом иным? А контакт, разумеется, будет, иначе к чему вся эта петрушка? С кем – с маленькими зелёными человечками или с большими красными медузами – не так уж важно. я был бы рад, если бы мы оказались более близки по духу, нежели по внешнему виду, и…