Когда Мария поравнялась с ним, Нильсон приглашающе помахал рукой. Врач-бальнеолог присмотрелась к незнакомцу, немного помешкала и опустилась рядом.
– Джеймо – напиток сезона! Рекомендую, – сказал Нильсон, подавая знак официанту.
Мария с благодарным кивком приняла бокал и откликнулась:
– Это напиток и прошлого сезона, и позапрошлого… Наши кулинарные гении редко балуют разнообразием.
– Постойте, – произнес Нильсон. – я попытаюсь угадать… Вы не отдыхающая, верно? Вы – постоянный сотрудник Курорта.
– Угадали, – согласилась Мария. – я медик, специализируюсь на санаторно-курортном лечении.
– И много у вас… э-э… больных? Или это врачебная тайна?
– Увы. – Мария вздохнула. – Не много. И это никакая не тайна. На Курорт не прилетают лечиться, на Курорт прилетают развлекаться. Поседеешь, пока соберешь статистику по особым бальнеологическим свойствам здешнего климата.
– Ну-у, вам до седины еще далеко, – галантно ввернул Нильсон.
Мария усмехнулась.
– Благодарю за комплимент, – сказала она. – На самом деле мне далеко за восемьдесят. По меркам какого-нибудь двадцатого века я дряхлая старуха.
Нильсон с откровенным любопытством окинул взглядом скульптурные формы собеседницы.
– Вы на себя клевещете, – проговорил он строго. – Вам не дашь больше пятидесяти.
– Могу я узнать, кому обязана удовольствием выслушивать столь изысканные комплименты? – осведомилась Мария.
Нильсон немедленно вскочил, дурашливо поклонился и представился:
– Томас Нильсон, бывший смотритель заповедника на Горгоне. В настоящее время – странствующий бонвиван, жаждущий общения.
Мария засмеялась.
– Искатель легкой поживы, – резюмировала она. – Молодой альфонс, соблазняющий скучающих пожилых леди на отдыхе.
Нильсон рухнул на колени, в комическом ужасе простирая руки.
– Умоляю! – взвыл он. – Не выдавайте! Моя жизнь в ваших руках!
– Обещаю не выдавать, – смилостивилась Мария, – но при одном условии. Вы тотчас же подниметесь с колен и пригласите скучающую леди на ужин.
Тусклая ноздреватая половинка луны висела над морем, до самого берега протянувшись маслянистой дорожкой. Тихо шуршали волны. Беззвучно чертили в редкозвездном небе ястребы-рыбари, зорко высматривая жирных аргусов – многоглазых рыб, оставляющих в черной воде ярко-голубой мерцающий след. Молочно-белые друзы санаторных корпусов почти сливались с ночной темнотой. Отдыхающие в большинстве своем спали. Лишь на пляже то и дело попадались, ищущие романтического уединения парочки. Томасу и Марии долго пришлось искать свободное местечко.
– Боже мой, – простонала Мария, в изнеможении опускаясь на песок, вытягивая усталые ноги. – Сто лет не танцевала… Я, кажется, впадаю в детство… Что ты со мной сделал, Том?