— Нет, я специально обратила на это внимание.
— Значит, вас все-таки эти люди заинтересовали?
— Ну, видите ли, всегда хочется знать побольше…
— Что же еще вы обнаружили?
— Как обычно, всякий мусор: сломанную расческу, рваное белье…
— С инициалами?
— Нет, это было детское белье.
— Дорогое?
— Довольно дорогое. Во всяком случае, дороже, чем я привыкла видеть у своих постояльцев.
— Я еще к вам зайду.
— Зачем?
— Когда поразмыслите на досуге, наверняка вспомните какие-нибудь подробности, которые во время сегодняшней беседы еще не всплыли у вас в памяти. У вас ведь хорошие отношения с полицией? «Гостиничники» вас не беспокоят?
— Я вас поняла, господин комиссар, но больше я, право же, ничего не знаю.
— До свидания.
И вот Мегрэ с Лапуантом вновь оказались на залитой солнцем улице среди гомонящей толпы.
— Как насчет аперитива? — спросил комиссар.
— Я не пью.
— Оно и лучше. Ты поразмыслил уже о наших делах?
Молодой человек понял: речь идет вовсе не о том, что они только что узнали в гостинице.
— Да.
— Ну и что?
— Я поговорю с ней вечером.
— Думаешь, кто он?
— У меня есть приятель, работающий репортером как раз в той газете, где напечатана сегодняшняя статья. Но вчера я его не видел. И вообще, я никогда не рассказываю ему, что происходит на Набережной, и он поэтому подтрунивает надо мной.
— Твоя сестра знакома с ним?
— Да, но я не подозревал, что они встречаются. Если я напишу об этом отцу, он прикажет ей вернуться в Мелан.
— Как фамилия этого репортера?
— Бизар, Антуан Бизар. Родом он из Корреза и тоже живет в Париже один. Он на два года младше меня, но под некоторыми статьями уже даже ставят его подпись.
— Ты часто обедаешь с сестрой?
— Как когда. Если я свободен и нахожусь неподалеку от улицы Бак, то мы идем с ней в молочное кафе, что рядом с ее издательством.
— Сходи туда сегодня и расскажи ей все, что мы только что узнали.
— Разве это необходимо?
— Да.
— А если она снова все ему передаст?
— Безусловно, передаст.
— Вы этого и хотите?
— Иди, иди. Но веди себя естественно, чтобы она не догадалась, будто ты что-то заподозрил.
— Все же я не могу позволить ей встречаться с молодым человеком. Отец велел мне…
— Иди, иди.
Мегрэ не мог отказать себе в удовольствии спуститься пешком по улице Нотр-Дам-де-Лоретт. На Монмартре он заглянул в пивную, быстро выпил кружку пива, вышел тут же на улицу и взял такси.
— На набережную Орфевр.
Затем передумал и постучал по стеклу:
— Сначала на улицу Тюренна.
Он увидел наглухо закрытую дверь переплетной мастерской. Должно быть, Фернанда сейчас, как и каждое утро, ехала со своими судками по направлению к тюрьме Сантэ.