Вивьен провела всю свою взрослую жизнь в Лондоне. Благодаря известности и эксцентричному образу Вивьен – одна из немногих современных лондонских знаменитостей, о ком, пожалуй, почти каждый лондонец может рассказать какую-нибудь коротенькую историю, обычно о том, как чуть не задавил ее, когда она ехала на велосипеде. Сперва Вивьен испытывала в городе своего рода клаустрофобию и терпеть не могла манеру лондонской молодежи собираться в группы по интересам. Вообще, сперва Вивьен оказалась не в самом Лондоне, а в зеленом пригороде, рядом с Харроу-он-зэ-Хилл, хотя он расположен скорее не на холме, как явствует из названия, а у подножия – в том месте, которое позднее стало называться Метролэнд, где все вокруг работали в сфере услуг. Почтовое отделение, которым Дора заведовала перед тем, как переехать в Лондон, находилось на Стэйшн-Роуд, 31, в Харроу. Вся семья Вивьен приехала туда на поезде. В здании, где была почта, еще находился местный универмаг, а над магазином располагалась большая квартира с тремя спальнями. Вивьен спала в одной комнате со своей двенадцатилетней сестрой Ольгой. На пороге семнадцатилетия Вивьен получила аттестат зрелости в Глоссопской средней школе и, как советовал мистер Белл, поступила в Школу искусств в Харроу, на курс ювелирного и серебряного дела. Это единственное официальное образование в области дизайна, которое она получила.
Вивьен тяжело и долго привыкала к жизни в пригороде Лондона. С одной стороны, ей как подростку непросто было влиться в новый социальный круг. С другой стороны, она тогда встречалась с мальчиком из Манчестера, и их «любовная связь» («в которой совершенно не предполагалась любовь») служила предлогом ездить по выходным в родные края.
«Дело в том, что я встречалась с мальчиком, он мне нравился, и окрестности Манчестера тоже нравились. На самом деле мы не настолько сильно любили друг друга или что-то в этом роде, нет, я вообще-то не была так уж сильно к нему привязана. Мы были знакомы всего несколько месяцев. Он был невероятно милым, обаятельным молодым человеком. Так что даже признание в том, что я не так уж сильно была к нему привязана, – что-то вроде предательства. Он был очень приятным. Очень красивым. Он из тех людей, которые всегда излучают дружелюбие. Надеюсь, он не будет против, если я скажу, что его звали Джимми Грант, он был курсантом полицейского училища и жил довольно далеко, на другом конце Манчестера, в Чаддертоне. Мы познакомились, когда я по субботам работала в одном из магазинов «Вулворт» в Манчестере. Туда всегда заходили молодые парни, пытавшиеся нас закадрить, меня и мою подругу, и спрашивали: «Хочешь пойти сегодня на танцы? Будут танцы в такой-то школе, где учится такой-то». И мы ходили с ними. Так я и познакомилась с Джимми Грантом и его другом. Оба они учились в полицейском кадетском училище. Но они никогда – боже упаси! – нам напрямую не говорили, что они полицейские.