— Твои мысли витают где-то далеко, — сказал он. — Ты думаешь о другом мужчине, я чувствую.
Она рассмеялась и ответила, что уже вышла из такого возраста. Она думает о том, что ей завтра надеть.
В дверь негромко постучали. Это сестра Доун, она часом раньше расписания явилась с обходом и позвала нежным, строгим голосом:
— Мисс Фелисити, мисс Фелисити!
Фелисити нервничала, когда посторонние ее так называли. Неясно, что в эти слова вкладывается: в устах близких они звучат ласково, а у недоброжелателей — как издевка. Хотя сегодня голос сестрицы Доун сладок и вкрадчив. У Софии, когда она произносит “мисс Фелисити”, слышна в голосе некоторая примесь иронии и высокомерия, с какими молодость обычно обращается к старости, и получается ласково, но отчужденно. В устах Джой это попытка поставить Фелисити на место, посмеяться над ее прошлым южанки, намекнуть на ее жеманство и претензии, но, как правило, любя. Когда доктор Грепалли так ее называет, он показывает, что относится к ней как к маленькой девочке. А у сестры Доун слова “мисс Фелисити” означают злой умысел, хамство и хитрость, которых следует остерегаться. Будь по ее, Фелисити уже отправили бы в Западный флигель как лицо недееспособное.
Уильям затаился под одеялом. Они были как застигнутые на месте подростки.
— В чем дело, сестра Доун? Я отдыхаю.
Как легко дается ложь после практики длиною в целую жизнь. И как убедительно звучит.
— Можно мне войти? Рабочие доложили, что в кровле протечка. Я должна взглянуть.
— С этим придется повременить, сестра Доун, — отозвалась Фелисити, но сестра Доун воспользовалась дежурным ключом и уже находилась в комнате. Фелисити подтянула одеяло до подбородка, но на спинке кресла была сложена одежда Уильяма, а на ковре стояли его ботинки.
— Чья это обувь? — вопросила сестра Доун. — Она подходит только на мужскую ногу.
Уильям откинул одеяло и сел. Сестрица Доун взвизгнула, однако не убежала.
— Миссис Мур — свободная белая совершеннолетняя женщина, — произнес он. — Не в расистском смысле.
— Будьте добры, прикройтесь, — злобно сказала сестра Доун. — Вы не зарегистрированы в качестве гостя миссис Мур, вы беззаконно проникли в здание и потревожили покой нашей пациентки, и я вынуждена просить вас удалиться. Мы вернемся к этому разговору позже, когда успокоимся.
Ее властное лицо, обычно бледное, словно обескровленное и ожесточенное неизменной самоуверенностью, вспыхнуло и раскраснелось.
— Я совершенно спокойна, — возразила Фелисити, не покраснев и не побледнев. — Вы ведете себя вульгарно. Я не ребенок, чтобы мне указывали, как надо и как не надо поступать.