В то же время искавшие дон-Луиса четыре всадника вошли на постоялый двор и, окружив юношу, пытались убедить его возвратиться с ними и утешить отца. Он ответил им, что он ни в каком случае не может последовать их совету, прежде чем он не кончит дела, касающогося его жизни, чести и души. Слуги настаивали на своем, говоря, что они не возвратятся без него и что они приведут его домой даже против его воли:
– Вы приведете меня только мертвым, – возразил дон-Луис: – каким бы способом вы не повели меня, все равно – вы поведете меня только мертвым.
Между тем шум их препирательств привлек многих гостей, находившихся на постоялом дворе, именно Карденио, дон-Фернанда, его провожатых, аудитора, священника, цирюльника и Дон-Кихота, который теперь считал уже излишним дальнейшее оберегание замка. Карденио, знакомый уже с историей юноши-погонщика, спросил у желавших вести его силою, что дает им право насильно заставлять молодого человека вернуться домой.
– То, – ответ один из них, – чтобы сохранить жизнь отцу этого дворянина, которому грозит опасность потерять ее.
– Считаю излишним давать здесь отчет в моих делах, – прервал дон-Луис, – я свободен я иду туда, куда мне хочется, и никто не может принуждать меня.
– Вас должен принуждать разум, – ответил слуга; – если этого недостаточно для вашей милости, то достаточно для нас, чтобы заставить нас сделать то, зачем мы приехали и что мы обязаны сделать.
– Разберем дело по существу, – сказал аудитор. Но слуга, узнав своего соседа по дому, сейчас же ответил ему:
– Да разве, ваша милость господин аудитор, не узнаете этого дворянина? Это сын вашего соседа; он убежал из дому своего отца в таком неприличным для его звания платье, как в этом ваша милость можете убедиться.
Аудитор внимательно поглядел тогда на юношу и, узнав, обнял его.
– Что за ребячество, господин дон-Луис! – сказал он ему, – какие такие важные причины заставили вас бежать в таком непристойном для вашего звания наряде?
У молодого человека выступили слезы на глаза, и он не мог ни одного слова ответить аудитору, который сказал слугам, чтобы они успокоились и что он устроит дело; затем, взяв дон-Луиса за руку, он отвел его в сторону, чтобы расспросить его насчет его шалости.
В то время как он предлагал ему эти вопросы, у ворот двора послышались сильные крики. Вот что было причиной их: двое гостей, ночевавшие в этом доме, пользуясь тем, что все занялись делом дон-Луиса и четырех всадников, вздумали улизнуть, не заплативши за ночлег, но хозяин, бывший к своим дедах внимательнее, чем к чужим, остановил их у ворот и стал у них спрашивать платы за постой, осыпая их такими ругательствами за их бессовестное намерение, что те, в конце концов, разозлились и полезли отвечать ему с кулаками. Они начали так здорово тузить его, что бедному хозяину пришлось взывать о помощи. Хозяйка и ее дочь видели, что только один Дон-Кихот был незанят и был более всех способен помочь им, поэтому хозяйская дочь подбежала и сказала ему: