А потом.... А потом все пошло в разнос. Что было дальше - ты и так знаешь. Лично я хотел тебя сразу пристрелить - за хитрожопость и дезертирство, но папа меня остановил. Ты думаешь, он великим гуманистом был?
Отрицательное мотание головой собеседника было ответом Кранчу, и он продолжил, - папа, как понял, что все пошло ...ммм....так как пошло, сразу начал задумывать об эвакуации. И, кстати, тоже в Томаковку. А ты, Сергей Петрович, твоя гребаная жирная тушка поставленная к стенке, должны была послужить в нужный момент сплочению коллектива - ведь тебя к стенке поставить сам Бог велел. Но! - Кранч, подняв вверх указательный палец на секунду замер, и продолжил, - о тебе знал папа, его замы, Пицык и я. Когда папа узнал, что ты выбрался из своей нычки, он из Аулов решил ехать назад. Не думай что ради тебя сугубо. Просто пора было ехать, а можно было и подзадержаться, - но он решил ехать. Что было дальше - ты знаешь. Тебе просто повезло - 'папа' погиб, его замы - тоже, меня задержали в Аулах, а Пицык, - кивок головой в сторону коллеги, - подрастерялся.
- И что?- Сергей Петрович начал меняться на глазах, при чем общим знаменателем изменения было дрожание. Дрожал голос, начал подрагивать подбородок, а сам Глава Совета спасения все больше начал производить впечатление проколотого полиэтиленового мешка наполненного то ли водой, то ли чем то еще похуже.
- И все! - Улыбка Кранча была искренняя до невозможности. - Относительно тебя, Петрович, были разные споры. При чем высокие договаривающиеся стороны были не только от наших. Не только мы считаем, что ты взял не по чину. Короче, болезный, было решено, что убивать тебя мы не будем - прецедент создавать не надо. Просто пристрелить тебя лично мне, казалось бы, логичным, но, знаешь ли, поиск компромисса приводит к странным решениям. Ну, по тебе и решили - или-или, но никак не убивать.
- Так меня отпустят?
- Ну, ты насмешил! Конечно, отпустим. Прямо сейчас и отпустим. Бутылку белой видишь? - Дождавшись кивка, Кранч продолжил, - рядом бумага и ручка, а в столе пистолет с одним патроном. Мы выйдем, а ты напишешь все что нужно, закроешься изнутри, - хорошо так закроешься, - и в путь. А я гарантирую безопасность твоим выродкам.
- Так мне?
- Да. Но все зависит от того, что ты напишешь. Ну, типа, простите меня, я сделал все что мог, жалею, что не мог спасти всех. Бьюсь об заклад, мы тебе еще и на памятник скинемся, а я может, еще и на твоих похоронах всплакну. Искренне причем.
Падение с высоты собственного роста лицом о землю может быть очень болезненным, и трудным, особенно если делаешь это по собственной инициативе. Сергею Петровичу не повезло - ковра под ногами давно уже не было, и удар лицом о пол рассек ему губу и разбил нос в кровь. Ему было очень больно, но он успел приложиться еще несколько раз лицом о поверхность, прежде чем удар ногой погрузил его сознание в кратковременное забытье.