Превозмогая жгучую боль, Филбин судорожно нажал на крючок… и громко завопил в предсмертной агонии: на его правой руке, между суставами большого и среднего пальцев, болтались лишь узкие полоски кожи; рука больше не болела – наступила темнота. Навеки.
Римо поднял голову Мобли – так, чтобы тому были видны закатившиеся глаза напарника.
– Кто вас послал? – спросил Римо.
– Не знаю. Я никогда его не видел.
– Не говори глупостей!
– Я говорю правду. Мы никогда его не видели. Он всегда был в тени.
– А сегодня как? Тоже в тени? Ведь ему пришлось посылать вас сюда вторично.
– Да. Это он нас послал. Он.
– И вы его не видели?
– Нет.
– Опасная штука работать на того, кого не знаешь.
– Он хорошо платил.
– Тогда почему вы его не ограбили? Или это противозаконно?
– Ограбить его?! Да он сущий дьявол!
– Где назначена ваша следующая встреча?
– Ты можешь не верить мне, приятель, только он предупредил нас: если кто-нибудь спросит об этом, мы должны ответить тому человеку, что ему придется подождать. Вот все, что он сказал. А потом заставил нас выпить какой-то сок с чудным названием.
– Сок? – переспросил Римо.
– Да. Он назвал его как-то странно, что-то похожее на мандариновый сок.
Римо пропустил его слова мимо ушей.
– С какой целью вы убивали ученых?
– Я не знаю.
– На какую из нефтяных компаний вы работали?
– Спроси у того человека. Я не знаю.
– А известно ли тебе, что в ФБР не пользуются металлическими значками?
– Известно, но тот сумасшедший велел нам их нацепить.
– Не такой уж он сумасшедший. Он велел вам использовать их для того, чтобы я распознал, что вы не из ФБР. Вот что, парень: отведи меня к нему, и я сохраню тебе жизнь. Его жизнь стоит твоей.
Мобли засмеялся, затем смех перешел в слезы, слезы превратились в глубокий вздох, и неожиданно тело Мобли похолодело. Римо почувствовал, как под его руками останавливается жизнь. Неподвижные глаза начали стекленеть.
И тут Римо спохватился.
– Тот сок… – спросил он. – Ты сказал, мандариновый?
– Похоже на то, – с трудом произнес Мобли.
– А может, он назвал его «сок синанджу»?[1]
– Да. Точно… синанджу, – проговорил Мобли, прежде чем испустить последний вздох.
Римо опустил остывающее тело на пол. Потом взял из скрюченных рук Мобли ненужный теперь револьвер и вложил его в кобуру. Он и сам не знал, зачем это сделал, но ему почему-то казалось, что именно так следует поступить.
Затем он вышел на калифорнийское солнце. Двое наемников, выдававших себя за агентов ФБР, отравлены. При этом предполагалось, что они проживут до той минуты, пока Римо не узнает, с кем он имеет дело на этот раз.