– Да здравствует король Адрас! – закричали они.
Услыхав голоса, более громкие, чем их собственные, двести пятьдесят споривших делегатов подумали, что они что-то упустили, и замолчали, прислушиваясь к возгласам. И чтобы не оказаться в стороне от нового важного движения, которое могло означать новую эру в мировой борьбе за мир, они подхватили:
– Да здравствует король Адрас! За здравствует король Адрас! Да здравствует…
Они изо всех сил старались перекричать друг друга, и скоро дворец «Победа Революции» огласился громкими возгласами, эхом разносившимися но всему зданию:
– Да здравствует король Адрас!!!
Взмахивая руками, Чиун дирижировал толпой, как оркестром.
Рассерженный этой сценой, Римо пошел прочь и столкнулся лицом к лицу с Джесси Дженкинс.
– Вы хотите вернуть нас назад, к монархии? А что дальше? Феодализм? – спросила она.
– Если Чиун остановится на этом, – сказал Римо, – считайте, что вам повезло. Как прошел ваш обед с Баракой?
– На сей раз сердцеед оказался не на высоте.
– Что вы говорите?
Она засмеялась, и ее груди заколыхались под легкой лиловой кофточкой.
– Должно быть, из-за той вашей записки, которую я ему передала.
– Значит, он ее получил?
– Конечно, я сдержала свое слово. Когда он ее прочитал, то выскочил из зала, как ошпаренный, а через десять минут вернулся и выпроводил нас – еще до десерта.
– Это интересно, – сказал Римо.
Сообщение действительно заслуживало внимания. Если Барака унес письмо, чтобы показать его кому-то, то это был, вероятно, Нуич. Значит, он живет в самой резиденции Бараки. Почему так? Наверное, ждет подходящего момента, чтобы нанести удар ему и Чиуну.
– Кто-нибудь предлагал купить у вас ваше открытие? – спросила Джесси, желая поддержать разговор.
– Мне сделали кое-какие предложения. Между прочим, как вы отнесетесь к моему предложению поужинать сегодня вместе?
– Когда бесчинства здесь будут закончены, нас строем отведут в казарму. Там нас покормят как гостей Лобинии, и мы отправимся спать. «Никаких отклонений от установленного режима!» – сказала Джесси, пародируя лающий акцент нацистских охранников.
– Так вы согласны улизнуть оттуда и поужинать со мной?
– Я бы с удовольствием, только это невозможно. – Заметив его удивленный взгляд, она добавила: – Я ничего не преувеличиваю: нам запрещается покидать территорию лагеря.
– Наверное, Чиун прав, когда ратует за монархию. Народная демократия, похоже, заключает в себе все, кроме демократии для народа, – сказал Римо.
– За все приходится платить, – мудро заметила Джесси.
– А если вам удастся выйти, вы поужинаете со мной?