Фил повеселел, но начал зачем-то оправдываться:
– Вся мощь и все возможности у власти и бизнеса, близнецов братьев. Пока они разбираются между собой, а вот когда укрепят свои позиции на захваченных плацдармах, тогда и посмотрят вниз. На чьих плечах стоим? Ослаб народ? Надо подкормить!
– А ты не муж, а всего лишь дитя, и не славы, а известности, поэтому ничего не можешь изменить. Ждём-с. Допустим, дождались, но поздно: кто за гранью нищеты, кто на погосте.
– Вот тогда и помогут: придумают понятную всем национальную идею, построят церкви и детские приюты.
– Почему сейчас не прислушаться к воплям народа, которому уже всем уши прожужжали о демократии?
– Потому что она от лукавого, придумана, чтобы скрасить ужасы теперь уже вечного капитализма. Народ в неё не верит! Он не верит, что нищий может чем-то управлять, он чувствует подвох. Пока чувствует, а завтра уже узнает, что во всех парламентах сидят представители олигархического капитала и корпораций и правят миром. Слабеньким, но противовесом является гражданское общество, которое, при большом напряге, может защитить себя. В России его нет, и капитал гуляет по ней и всё больше наглеет. И ты среди волков в полном одиночестве, сколько не ори о помощи, никто не услышит.
– Я не ору, а делаю, что могу. И ты, конкретно, остановись и разберись сам с собой. Оставь хоть на время свою тусовку…
– К сожалению, покинуть своё стадо не так легко. И страшно. Возьмём более тебе понятное прошлое. Почему коммунизм не построили? В стаде нет жёсткой личной ответственности, она вся на пастухе. Думать не надо. Он ведёт к светлой цели, пасёт: первым достаётся травка, последним – огрызки. Ничего, дойдём и накушаемся. Ничего, что выдёргивают по одному и режут… Ничего, что уже всем травы не хватает, зато мораль на высоте!
В один не прекрасный миг оглянулись пастухи и поняли, что кормить стадо нечем и распустили его. Как все растерялись, когда объявили, что надо теперь жить в лесу по волчьим законам! Почему и зачем? Потому, что ближе к внутренней сути человека-собственника. И каждый нашёл своё, стадо или стаю, близкие к этой сути. Стали очевидней нравы, но не изменились. Каждый – за себя!
– «И живу я на земле доброй за себя и за того парня»! – добавила я.
– Язва! Земля-то добрая, а общество на ней становится всё злей. Вот и моя тусовка ни стадо, ни стая, а сборище зверей в разных шкурах, и куда не уеду, попадаю в него. Такова специфика моей профессии, она не позволяет даже остановиться. Плюс наше ошеломительное время – голова кругом. От наблюдений и впечатлений едет крыша.