– Сэр, – обратилась я к Феликсу, пытаясь удержаться в исчезнувшем образе, – не означает ли Ваше поведение, что этот короткий спектакль удался, как и моя роль в нём? Посему надеюсь, что я отработала свою просьбу. Заметь, она относилась к Ксюше, а не собственной персоне!
Тут уже не выдержала Ксюша, которая с трудом перенесла ускользнувшее от неё всеобщее внимание.
– Женя, ты можешь забыть это вульгарное слово «отработала»? Это была игра!
– Это было прекрасное перевоплощение, – добавил Феликс. – Я едва пришёл в себя.
– А я – в себя, – моё признание прозвучало искренне.
Уже в машине он вручил мне красивую коробку:
– Возражений не принимаю, встречаемся завтра на показе. Кстати, это платье тоже от Н. Сейчас я уезжаю домой, начну трудиться в поте лица своего над заказом.
– Но у нас приглашения только на второй день… – напомнила Ксюша.
– Совсем забыл, вот вам целых три, на все дни – не опаздывайте.
– Мы будем в первых рядах! – захлопала в ладоши Ксюша и полезла целоваться.
Я не пошла на показ, как меня ни уговаривали, помня предыдущую тусовку. Мне просто нечего было надеть. К коробке с платьем я даже не притронулась. Моя самооценка рухнула, как индекс Доу-Джонса на бирже. Чёртова Москва! Когда-то я спросила Клаву, почему они с мужем предпочли Тмутаракань Москве. Можно было подождать, пожить на съёмной квартире. Тогда она ответила: – Подальше от греха, Женя.
Поздно вечером Ксюша вопила по телефону о чудесно сделанном портфолио:
– Классно, прикольно, обалденно, очаровательно! Но, если ты не поедешь с нами завтра, то мой проект провалится. Феликс уже представил меня мэтру после представления, я сделала пробный проход по подиуму, чтобы пройти по нему завтра! Женя, Евгения Викторовна, пожалуйста, уступи требованиям Фила! Иначе ничего мне не гарантирует! Он так и заявил. Обязательно надень своё знаменитое платье и возьми новое. Женя, ты не подведёшь меня?
– Это называется прямой шантаж, и он становится нормой. Нет, я вас не подведу, только зайду через запасной вход.
– Кстати, Феликс так и сказал: мы пройдём сразу в гримёрку. У него и там есть знакомая.
– А где ещё? – спросила я просто так.
– Вчера его просто разрывали на части. Он знаменитость! Женя, я так счастлива, что ты меня с ним познакомила.
Даже на второй день у входа на дефиле негде было припарковать машину: всё было заставлено крутыми иномарками. Я с ужасом чувствовала: мой выход неизбежен. Только ради Оли, твердила я, ведь когда-нибудь мы встретимся и посмотрим друг другу в глаза.
Феликс взял нас за руки и повёл по длинному коридору. В гримёрке меня быстро превратили в «Весну», благо фото из журнала лежало на столике. Феликс исчез и появился уже со знаменитым маэстро. Я встала и усилием воли подняла на него глаза. Н. обошёл вокруг меня и что-то быстро стал говорить по-итальянски Феликсу.