Уэстон открыл дверь в дальнем конце коридора, и я последовал за ним в комнату.
Шторы на окнах были задернуты, и, выглянув наружу, я увидел, что темнота такая, что я даже не представляю, куда выходят окна.
Я повернулся и обвел взглядом прекрасную мебель, деревянную кровать с пологом, приятные картины — здесь для меня не было ничего пугающего или подавляющего, все служило для моего удобства и покоя, и меня вдруг по-настоящему потрясло — пожалуй, впервые, — насколько великодушно и заботливо со стороны хозяев было пригласить фактически незнакомого человека в свой дом в такое время года. Я был благодарен и решил отплатить им за их доброту, став образцовым гостем, насколько я это себе представлял.
Уэстон сказал, что мой багаж распакуют, но я пока только вытащил подарок, который привез для леди Куинсбридж, и, приведя себя в порядок, рискнул вернуться вниз, спустившись по лестнице. Увидев груду свертков на низкой скамеечке под елкой, я положил туда свой подарок настолько ненавязчиво, насколько мог. Было непросто выбрать что-то для людей, с которыми едва знаком, но я нашел маленькую изящную фарфоровую статуэтку прошлого века: двое детишек в костюмах поселян.
Статуэтку я купил потому, что интуиция подсказывала мне: лучше выбрать то, что нравится мне самому, и надеяться, что мой вкус оценят.
Когда я поместил свой подарок среди других, я услышал позади себя голос леди Куинсбридж:
— А теперь, мистер Монмут, прошу в гостиную пить чай. Сейчас здесь только семья и пара друзей — остальные гости прибудут к обеду, больше сорока человек. Боюсь, это уже стало традицией, с этим уже ничего не поделать!
Я последовал за ней к камину в дальнем конце длинной комнаты, где был подан чай. Там стояли несколько диванов и стулья. И я впервые познакомился с остальным обществом, собравшимся в доме.
Здесь присутствовали многочисленные сестры, кузины, женатый сын и две дочери с супругами, двоюродная бабушка — я, признаться, поначалу растерялся, но потом освоился и познакомился с ними поближе. Кроме того, здесь была супружеская пара, неженатый друг — и сэр Лайонел Куинсбридж собственной персоной.
— Чрезвычайно любезно с вашей стороны, что вы пригласили меня сюда, — сказал я. — Для вас я незнакомец, но тем не менее вы так легко и открыто меня пригласили. Должен признаться, в противном случае у меня было бы невеселое Рождество.
Он пожал мне руку.
— Моя жена довольно часто заводит друзей таким образом, мистер Монмут, и как-то так получается, что интуиция никогда ее не подводит.
— И ее доверие никогда не оказывалось неуместным, никто не злоупотреблял им?