Даже вода, которую Римо пил, только называлась водой, а на самом деле была коктейлем из химикатов. Пришла на память проскользнувшая где-то фраза: «Вода содержит все элементы, необходимые для питания, включая те, из которых состоит чау мейн – китайское рагу».
Уроки старого Чиуна не прошли даром. Римо придавал воде особое значение. Он редко позволял себе расслабиться, опрокинуть рюмку-другую горячительного, запить кружкой пива и «закусить» все это ароматной сигаретой.
– Что-то не так? – встревожился официант, заметив отставленный в сторону рис.
– Нет-нет, с рисом все в порядке, – ответил за Римо доктор Смит. – Просто у некоторых людей весьма своеобразные вкусы.
– Такие, как вкус к жизни, – буркнул Римо, наблюдая через окно за прилетающими и улетающими самолетами.
Теперь его внимание привлек «Боинг-747», похожий на огромный опрокинутый отель, который завис над землей, решая, падать ему или нет.
– В чем дело на это раз? – безучастно поинтересовался Римо, не отрывая взгляда от самолета.
– Продается правительство Соединенных Штатов Америки, – прошептал, перегнувшись через стол, доктор Смит.
– Эка невидаль! – Римо мрачно посмотрел на стоявший перед ним стакан с водой, перевел задумчивый взгляд на лоснившуюся румянцем свежую булочку и спросил: – Что тут нового?
– Я имею в виду, что оно продается на мировых рынках как обычный товар, – уточнил доктор Смит.
– Значит, теперь оно будет, наконец, международным? Хотя вот уже четверть века оно, собственно, таковым и является, – высказал свое мнение Римо.
– Кто-то выставляет на продажу контроль за ключевыми министерствами в правительстве Соединенных Штатов Америки. Речь идет о министерствах обороны, национальной безопасности, финансов, разведывательных систем и других. На про-да-жу! – произнес по слогам доктор Смит. – Представляете?
– Что тут сказать? Покупайте!
– Будьте серьезнее, – не поддержал шутку доктор Смит.
– А я совершенно серьезен, дорогой коллега. Мне совсем не до шуток, – вновь посуровел Римо. – Я серьезен, когда оставляю без головы какого-нибудь парня, о котором сроду не слыхивал. Я серьезен, когда решаю, в какую сторону кинется стоящий передо мной человек. Я серьезен сейчас, когда говорю, что все это не имеет ко мне никакого отношения, как, впрочем, никогда и не имело. Мы были глупцами, если думали иначе. Я долго размышлял, Смит, и, наконец, решился.
Римо вновь отвернулся к окну, продолжая наблюдать за самолетами.
– О'кей! – не стал спорить Смит. – Давайте выйдем отсюда. Я хочу кое о чем рассказать.
– Если вы надеетесь устранить меня, не пытайтесь. Не сможете!