«Бульдожка» попытался изобразить взгляд «змея-искусителя», но получилось у него не очень.
— Вы согласны? Поверьте, лучших условий вам сам Спящий творец не предложит!
— Я так понимаю, что про медь узнаю только после принципиального согласия?
— Да, иначе никак, все же я люблю не только свою работу, но и своих детей, чувство осторожности мне не чуждо.
— Хорошо, я согласен, где нужно расписаться кровью?
— Странные обычаи у вас на родине, господин алькад! Не шутите так больше! — «Бульдожка» встал и поманил меня за собой.
Он отвел меня за самый дальний склад и указал на кучу частично утонувших в земле бревен, густо облепленных грязью.
— И что же это?
— Ваша медь и мои будущие ворота! — торжественным тоном произнес «Бульдожка», он достал из ножен кортик и начал скоблить им бревно, через некоторое время из-под слоя грязи и патины сверкнула медь. — Нашли бы вы это с помощью инспекции?
— Что это такое?
— Пушки, господин алькад! Пушки! Сто лет назад, в нашей бухте затонул тридцати пушечный, сторожевой корабль. Через пятьдесят лет пушки попытались поднять, но ныряльщики нашли только десять штук, остальные заросли кораллами. Комиссия признала их негодными к стрельбе. Очевидно, в составе комиссии не было мастера-оружейника, который объяснил бы входящим в нее господам, что от соленой воды медь покрывается слоем патины и дальнейшей коррозии не происходит. Они просто испугались внешнего вида, но если их почистить! — «Бульдожка» вздернул указательный палец вверх. — Возможно, из них даже можно стрелять! Пять из них ваши!
— Договорились? — он протянул мне руку.
Я молча пожал ее.
«Ничего себе подарочек, даже если они негодны к стрельбе, тут одной оружейной меди примерно полтонны! — подумал я. — Интересно, если «Бульдожку» поскрести, возможно под его непритязательной внешностью я обнаружу золотое сердце?»
Я внимательно поглядел на начальника складов: «Может быть, прямо сейчас достать ножичек и проверить?»
Под моим тяжелым взглядом «Бульдожка» засуетился.
— Успокойтесь господин алькад, я посмотрю, что у нас еще для вас есть! Наверняка, что-то полезное найдется!
— Ты уж посмотри! — я с трудом расслабил руку, стиснувшую рукоять ножа. — Хорошенько так посмотри! Все, что обещал, доставишь на «Эос» точно в срок, там же я подпишу тебе бумаги.
Развернувшись, я пошел в тюрьму.
«Тварь интендантская! — подумал я. — Я в Руисе поначалу над каждым стволом скупую, мужскую слезу проливал, а у них тут пушки в землю «посажены»! Уже созрели, заколосились, пора из них ворота отливать! Пусть только попробует меня обмануть, я эти пушки расплавлю и в его собачью глотку залью!»