— А я уже обрадовалась, что у Евочки появился парень, но ей, увы, не повезло, — с наигранным драматизмом произнесла жена Брендона.
— Слушай, заткнись и иди за мной, если не хочешь неприятностей, — сказала я, взяв ситуацию под контроль.
Ещё одно слово из её уст, и Дилан вспылит, а этого мне хочется меньше всего. Он нужен Триш. Снова извинившись перед ним, я закрыла за собой дверь. Уже хорошо, что он ничего не бросил мне в спину. Впервые по моей вине кто-то пострадал, к тому же не просто кто-то, а девушка, которая всегда желала мне добра, а я так гадко себя с ней вела. Эта ситуация изменит моё отношение и к Триш в лучшую сторону. Чувство вины не сожрёт меня.
Я повела нежеланную гостью на кухню, где своим диалогом, который обещает перерасти в громкий конфликт, мы не потревожим спящую Триш.
— Ты хоть понимаешь, что натворила? Эту штуку я носила с собой, чтобы защищаться от уличных придурков, а ты применила её к девушке, не потрудившись узнать её имени! Чокнутая! — Наедине с ней я дала волю эмоциям.
Она, не обратив внимания на мой гнев, села на стул и взяла печенье из вазы. Смотря на девушку сверху вниз, я увидела не монстра, а любящую жену, которая всеми силами пытается сохранить семью, но бить током людей — это уже слишком. Нет оправдания грязному поступку. Я прогнала прочь свою жалость, которую обычно испытываю только к животным, и села напротив.
— Да, мне жаль бедняжку, она пострадала из-за тебя. — Последние слова она почти выплюнула мне в лицо.
Она взяла печенье не для того, чтобы съесть, а для того, чтобы крошить его на стол. Таким образом она, наверно, пытается успокоить нервы, ведь её даже не смутила шоколадная глазурь.
— Какова твоя цель? Допустим, на её месте была бы я. И что? Тебе стало бы легче? — требовательно спросила я, хотя заранее знала ответ.
Конечно, ей стало бы легче. Её бы непременно посетило чувство удовлетворения. На миг. Она бы почувствовала себя королевой, способной причинить конкурентке боль, но это бы не спасло её от собственных страданий, которые привели её сюда.
— Я думала, ты живёшь одна. Подождала бы, пока ты очнёшься, наслаждаясь тишиной и покоем, а потом отдала бы письмо, — призналась девушка.
Любовь сделала её безумной, заставила пойти на отчаянный шаг. Только любовь, которая достаётся огромным трудом, способна на такое. Мне снова стало жаль девушку. Сначала я подумала, что она обладает сильным характером, что она чем-то похожа на меня, но сейчас понимаю, что она слаба, и её поступок — тому доказательство. Всё это мне следовало произнести вслух, но вряд ли слова соперницы заставят эту девушку покаяться, хоть и соперницей я уже давно не являюсь.