! — так вот она сама на меня вылетела. Буквально! Этим утром угодила под колеса моей машины. Отделалась ушибами. Это можно еще посчитать случайностью, но тот факт, что она назначена новым лечащим врачом Виктории, — уже далеко не случайность, а проделки циничного фатума. Не так ли, дорогой крестный?
Борис Михайлович ответил не сразу.
— Я думал, что удивить меня уже невозможно. Заманчивый пасьянс у вас складывается, однако…
Скользящие души. Последняя из рода
«Почему эту ерунду надо обсуждать именно сейчас, на утренней летучке? Почему пять условных минут на общий сбор и ритуальное повторение политики партии всегда затягиваются на добрых полчаса?
Неужели Любочка не могла потом отчитаться за нехватку канцелярских принадлежностей, а старшая медсестра — за перерасход перевязочных средств? Действительно, куда она их дела? На москитные сетки? Что за ерунду мы сейчас обсуждаем?»
Во время утреннего совещания Маша периодически отключалась, безуспешно массируя по очереди то мочки ушей, то волшебную точку между большим и указательным пальцем. Врут китайцы, акупунктурная подзарядка частенько дает сбой.
Она боялась думать о том, что происходит с ней последние недели, и тем более опасалась классифицировать симптомы.
Не дающая покоя теория, что сумасшествие заразно, преследовала, не давая покоя ни днем ни ночью. Особенно ночью.
Все началось с исповеди новой пациентки и продолжается до сих пор с небольшой передышкой на пару мертвых ночей, когда разум милостиво не допускал к ней видений. Маша запуталась в повторяющемся кошмаре, который каждую ночь, подобно квесту, дарил намек на разгадку, подкидывал подсказки и шаг за шагом приближал ее к финалу. Вот только к какому? Оказаться на соседней койке с Викторией? Впрочем, почему бы и нет, уютная палата, возможность выспаться, а заодно и выслушать пару пояснений.
Именно о пояснениях мечтала Мария Сергеевна, заканчивая утренний осмотр. Больную Лазареву она оставила на финал. Постучав в ее палату, осторожно открыла дверь и, стараясь не шуметь, вошла.
Виктория спала сном младенца, счастливо улыбаясь утренним грезам и не реагируя на солнечного зайчика, играющего в салки с тенью от дерева на ее кровати. Позавидовав беззаботному сну пациентки и решив не мешать, доктор собиралась было покинуть палату, как услышала тихий голос, невнятный, сонный:
— Зачем ты это делаешь? Где ты?
В кармане Маши тихо завибрировал мобильник. Она поспешно вышла в предбанник и нажала отбой. Но Виктория уже проснулась.
— Мария Сергеевна, извините, проспала обход. Проходите, сейчас я вернусь.