Властно разведя в стороны покорные ноги жрицы Астарты, она прильнула к её лону и извергла в него находившееся у неё во рту семя Пердикки. Затем, прикрыв ладонью трепещущую плоть Атосы, она обхватила голову жрицы и поцеловала её губы, втолкнув между ними свой язык. Процесс пошел по второму кругу. Попавшее в персиянку семя, должно было оплодотворить её.
Через два дня после этой ночи, в Вавилон прибыл столь долгожданный Антипатр. Чтобы усыпить бдительность своего противника, Пердикка организовал его встречу воистину с царским размахом. С этой целью, на пристань был отправлен специально созданный отряд сариссофоров и катафрактов, чье присутствие должно было продемонстрировать уважение стратега к заслугам Антипатра.
Выстроившись вдоль берега реки стройными рядами, солдаты надежно отсекли от пристани огромную толпу праздных зевак и любопытных пожелавших своими глазами увидеть прибытие нового правителя Вавилона.
Гул голосов стоявших в ожидании зрелища людей был тих и нетороплив, но стоило на мутных водах Евфрата показаться вымпелу корабля хилиарха, как пристань взорвалась громким криком. И чем ближе приближался к берегу корабль, тем голос людской толпы становился все громче и громче. Вскоре к ним присоединились торжественный голоса боевых труб, и под этот громкоголосый аккомпанемент, Антипатр сошел на берег.
Здесь нового владыку Вавилона и тень великого царя встречала двойная шеренга гоплитов, выстроенная вдоль дорожки застеленной коврами красного цвета. В позолоченных доспехах, без щитов, они крепко держали в руках сариссы, чьи острые жала хищно нацелились в голубой небесный простор. Крепкие и высокие, специально отобранные Пердиккой, они олицетворяли мощь и силу армии, сломившей и покорившей все царства Ойкумены.
Напротив солдат находилось несколько женщин, державших в руках глубокие подносы, доверху наполненные лепестками алых и белых роз, специально собранных к прибытию Антипатра. По обычаю Востока только лица царской крови были достойны подобной чести, но Пердикка смело отступил от этих правил. Стратегу нужно было ошеломить Антипатра, притупить его бдительность и ему это удалось.
Под приветственные крики зрителей, громкий стук оружия о панцири воинов и ароматной метели лепестков, Антипатр вступил на красную дорожку, в конце которой его ждал Пердикка с командирами.
Когда старый полководец подошел к ним, Пердикка вытащил из драгоценного ларца жезл хилиарха и, склонив колено, почтительно преподнес его Антипатру. Обильно украшенный дорогими самоцветами, символ власти сам лег на огрубелую ладонь воина и, не встречая никакого сопротивления, взлетел высоко вверх, под восторженный рев толпы.