За углом он обнаружил темный коридор и стал отрабатывать бесшумный шаг ниндзя. Он прислонился спиной к стене и боком двинулся по коридору, быстрее и быстрее, пока не достиг скорости спринтера. Четыре раза туда, четыре обратно. Однако это не помогло. Я совершая последнее движение, он услышал скрип своих туфель и от собственной оплошности разозлился еще больше.
Он бросился по пожарной лестнице вниз на другой этаж, опять по коридору и вниз по лестнице, снова по коридору и, наконец, стараясь двигаться бесшумно, оказался рядом с вестибюлем, но так и не устал, и не запыхался, и не успокоился.
Римо опять поднялся на пятый этаж и пошел по длинному коридору в дальний конец нового крыла, где было больше палат. Он останавливался у дверей, прислушиваясь к дыханию больных. Дежурная медсестра должна была находиться дальше по коридору, и, сосредоточив слух в том направлении, Римо различил звук шариковой ручки, скользившей по бумаге. Сестра что-то писала. Но это могла быть и не сестра. Римо вслушался напряженнее и уловил слабое шуршание материи, сопровождавшее движение авторучки. Видимо, это шуршит нейлоновая униформа медсестры. «Совсем неплохо», – подумал он.
Римо переключил свое внимание на дверь третьей по счету палаты. Она была приоткрыта.
Римо попытался отвлечься от всех других звуков на этаже и прислушался. Да. В этой палате находятся двое. Два мужчины. Нет, минутку, там есть женщина. Мужчина дышал неглубоко и носом. Дыхание женщины было более глубоким и медленным.
«Римо, ты ошибаешься. Что может делать женщина в одной палате с мужчиной?»
Он вновь прислушался. Точно, там были мужчина и женщина, даже если они и не должны были быть вместе.
Именно этого и не хватало для полноты картины сегодняшнего вечера: значит, и со слухом у него плохо. Римо прошел вперед вдоль стены, пока ее оказался напротив приоткрытой двери. Медсестру все еще не было видно, если только это действительно была медсестра.
Римо вошел в темную палату. Там стояли две кровати. На одной спал мужчина, на другой женщина.
О'кей. Значит, со слухом пока все в порядке. Но что мужчина и женщина делают в одной палате? Что за порядки в этой больнице? Что за вседозволенность?
Немного успокоившись, Римо вышел в коридор. Заметив в конце его медсестру, что-то писавшую сидя за столом, он направился к ней. Сестра подняла голову и увидела его. На лице ее отразилось удивление, и рука дотянулась к телефону.
Римо, улыбаясь, подошел к ней.
– Привет, – сказал он.
– Кто вы такой? – спросила она, все еще держа руку на телефоне.
– Ну, вообще-то я член государственной комиссии по контролю нравов и морали и мне интересно знать, что делают мужчина и женщина в пятьсот шестьдесят первой палате?