Она кивнула своему коллеге, который, очевидно, был у них старшим по возрасту или по должности.
— У доктора Пинни есть некие соображения относительно этого Фэлко, — заметила она в качестве предисловия.
Она была умна, но не настырна.
Не агрессивна, если использовать ее же собственную терминологию.
И не пассивна, между прочим, да и — на что указывало обручальное кольцо на пальце — замужем.
Возможно, у нее дети.
Интересно, подумал Стивенс, каково это иметь маму-психоаналитика ЦРУ?
— Не хотите ли еще кофе? — осведомился Бономи.
Он до сих пор ощущал себя пилотом-ведомым, до сих пор испытывал потребность защищать усталого Дэвида Стивенса.
— Нет, благодарю, Винс. Доктор Пинни, продолжайте!
— Джеймс Фэлко представляется мне типичным современным вариантом классического преступника-психопата, — начал уроженец Джорджии размеренным мягким голосом. — Это означает — говоря простым языком, — что он либо не понимает, либо не обращает внимания на различие между добром и злом. Более того, подобная дилемма даже не встает перед ним. Некоторые преступники-психопаты преисполнены яростью-ненавистью ко всем окружающим, и это чувство резко проявляется в актах насилия, ими совершаемых — замечу, неразборчивых актах насилия — против отдельных граждан или всего общества в целом.
— Как у техасского снайпера? — вспомнил Стивенс.
— Совершенно верно, мистер президент. Да, такой субъект способен сорваться на явно не спровоцированную серию бессмысленных убийств. Но Джеймс Фэлко — другой тип. Если полицейские протоколы и протоколы судебных заседаний верны, Фэлко убил несколько человек, но он убивал «по контракту» и всегда за деньги. Более того, он убивал только членов или бывших членов преступных групп. Он ни разу не убил полицейского или банковского охранника, что может свидетельствовать о его определенном складе характера, а возможно, о той тщательности, с какой он всегда планирует свои акции. Несмотря на все его многочисленные половые контакты, Жеребчик Фэлко не является ни неразборчивым в связях, ни недисциплинированным субъектом.
— После убийства он никогда не покидает место преступления — даже когда у него есть время для бегства, — добавила дама-психоаналитик.
— Верно, — сладко продолжал Пинни. — Он не вор. Существуют неподтвержденные сведения, что он, возможно, состоял в банде банковских громил десять-двенадцать лет назад, когда ему было всего двадцать четыре года, но на протяжении последних семи-восьми лет он был исключительно наемным убийцей, выполнявшим заказные убийства. В среде полицейских ходят слухи, что он совершил шестнадцать или семнадцать заказных убийств, но с таким же успехом можно говорить и о тридцати. В этом можно видеть противоречивость его личности. У Фэлко нет своего почерка, нет коронного способа убийства. Нет фирменного знака, как говорят в телевизионных сериалах. Он недурно экипирован, и в каждом случае специально разрабатывает свою тактику применительно к конкретной ситуации. В Нью-Йорке, скажем, он смог убить человека из снайперской винтовки, а в Новом Орлеане, как считается, использовал бомбу, соединенную с зажиганием «кадиллака» жертвы.