Римо хотел задать еще один вопрос, но его снова опередили.
- Хорошо, - сказал человек, сидевший рядом с Римо. - Но все-таки что все это значит? Против террористического сионизма. То есть мы против евреев за арабов или как? Как это понимать?
- Мы против всех, кто выступает против свободы народных масс, - заявил Фредди Зентц.
Джессика слегка взвизгнула и хлопнула в ладоши в знак одобрения. Сумасшедший, подумал Римо. Абсолютно больной человек. Зентц одарил ее легким кивком головы в знак благодарности за аплодисменты.
Римо хотел было поинтересоваться, кто же будет решать, какие страны против свободы для народных масс, как тот же вопрос задал толстяк, сидевший в дальнем конце. Одет он был довольно смело: на нем был пуловер в индийском стиле и бело-голубые линялые джинсы, изрядно замусоленные.
- Как ваш лидер, это буду решать я, - сообщил Фредди Зентц.
Но толстяк не сдавался:
- Хорошо, а нам-то что делать?
Все моментально устремили взоры на Зентца. И тут Римо как осенило: было что-то странное во всех, собравшихся в зале. Все они были полицейскими! Сначала Римо этого не заметил, но главное, что всегда отличает полицейского, в какую бы одежду он не был одет - это тяжелые башмаки на толстой подошве. Кроме того, на всех присутствующих были наручные часы с кожаными ремешками. Итак, все они полицейские и каждый сидит здесь по заданию своей конторы, ожидая, что Зентц скажет что-нибудь такое, чем сам подпишет себе смертный приговор.
Зентц откашлялся.
- Вы спрашиваете, что нам делать, - уточнил он.
- Так точно. Именно об этом я и спросил, - подтвердил толстяк.
Теперь, когда Римо сделал свое открытие, его заинтересовало, откуда этот толстяк. Похоже, он служит в Хобокене. Кому еще в голову придет нарядить мужика в 250 фунтов весом в протертые джинсы и выдать его за хиппи. Да хоть за ангела тьмы, но только не за хиппи. Римо окончательно утвердился в этом мнении, разглядев кусок татуировки с якорем, выглядывавшей из-под расстегнутого рукава.
- В прошлом, - начал Зентц, террористические группировки частенько приписывали себе право устанавливать собственный закон. Они выходили на улицы с оружием и бомбами, будто таким образом можно было убедить людей в справедливости своих целей. Но они добились только того, что все ополчились против них. Из-за них слово "терроризм" стало ругательством. Но мы пойдем другим путем. - Он обвел взглядом комнату, словно ожидая услышать громовую овацию, но вместо этого все шестеро присутствующих в один голос воскликнули:
- Что?!
- Мы не боевая организация, - объяснил Зентц. - Это позволит нам действовать в рамках закона, поскольку меньше всего мне нужно, чтобы здесь ошивались толпы тупоголовых полисменов со здоровенными ногами, так и норовящих засадить нас в тюрьму по какому-нибудь сфабрикованному обвинению.