Нина была не столько ревнива, сколько старалась себе это внушить. Но однажды, когда, как всегда вместе, они пошли в столовую, и Николай стал в очередь, а Нина села, занимая столик… Леночка направлялась к буфету легкой, танцующей походкой, нарядная и свободная, как ее распахнутый розовый пиджак, сшитый, конечно, не на фабрике "Весна". Николай увидел ее и вспыхнул — Нине показалось, она даже почувствовала жар от его щек. Он выскочил из очереди, рванулся к буфету, но наткнулся на взгляд жены и неловко подошел к ее столику:
— Я пока пирожных возьму. К чаю…
И заспешил к буфету, натыкаясь на встречных, едва не сбивая их с ног.
"Даже забыл, что я не ем пирожных", — подумала Нина, с тоской глядя ему в спину.
И вечерами — та же повернутая к ней спина. Но лучше уж спина, чем глаза, если в них — такая безысходность, такая тоска, что Нине становилось бесконечно жаль мужа.
"Глупый, на что же он надеется? Неужели не понимает, что он этой Леночке — до лампочки? А может, думает, что будь он свободным…"
И делалось так тошно, что однажды Нина не выдержала:
— Послушай, Коль, я в таком положении, а ты… тебе… Короче, не лучше ли нам пожить какое-то время врозь? Ты говорил, мама плохо себя чувствует. Может, тебе переехать пока к ней?
Как он обрадовался, какой благодарностью засветились его глаза! Нет, это надо было видеть.
Ночью, оставшись одна, Нина выла в подушку: "Ду-ура! Ну какая же я дура! Собственными руками…" — а на работе все было по-прежнему: мило улыбались друг другу, разговаривали, вместе обедали, изображая крепкую здоровую семью, и Николай, даже бровью не ведя, провожал Нину до метро перед тем как, торопливо поцеловав в щеку, раствориться в толпе…
И в этот самый черный период судьба подарила ей кусочек тепла.
Обычно Нина отказывалась от приглашений на посиделки и дружеские встречи. "Очень нужно мне сочувствие!" — зло думала про себя, зная, что подруги будут изо всех сил стараться отвлечь ее от дурных мыслей. Но Ира из планового отдела так настаивала, что Нина пошла. Компания и в самом деле оказалась общительная, талантливая и "простая в обращении". Были интересные разговоры, вкусная еда и песни под гитару — все, о чем Нина давно и думать забыла. А в конце вечера приятельница повела Нину в соседнюю комнату:
— Посмотри наше прибавление, — похвасталась, кивая в дальний угол комнаты, отгороженный креслом.
Там на теплой подстилке лежала Ирма, породистая сучка, английский сеттер. Три щенка сонно тыкались мордами в ее брюхо. Ирма блаженно щурилась, откинувшись так, чтобы ее малышам было удобно.