Была бы хоть зарплата приличная, а то ведь каких-то сто семьдесят. А надбавки, премиальные — это когда все идеально. Но их допотопное оборудование чихать хотело на все идеалы. Этому несознательному элементу объяснить, что перестройка, что надо поинтенсивнее, что — «даешь, даешь, даешь!..» Вот Василий и крутится…
Нет, не надо Ольге с мужа никаких премий, никаких надбавок. Ей нужен здоровый муж, а не молодой инвалид, у которого к вечеру немеет левая сторона, и молоко за вредность не помогает. Надо спасать Василия, хоть он и сопротивляется. Ну, ничего, теперь Ольга будет действовать тоньше, умнее, без лобовых атак и нажима. Василий обожает дочь…
Придя в сад, Нютка отправилась гулять с группой. «На экскурсию пойдем», — информировала Ольгу воспитательница Нюткиной группы Шурочка Зотова. «Какая экскурсия в этакий мороз?!» — передернула плечами Ольга. «По местам боевой славы», — уточнила Шурочка, и Ольга повернула к корпусу, не сочтя возможным вмешиваться в программу патриотического воспитания подрастающего поколения.
Едва Ольга открыла дверь, как услышала энергичный детский рев. Ночная няня брезгливо и грубо сдирала присохшие штанишки с ревущего в голос карапуза. Ольга недовольно поморщилась, но промолчала: няньку можно понять — одна на тридцать с лишним душ, да еще в малышевке. И если бы не собственные двойняшки, которых иначе в детсад не пристроить ни за какие коврижки, не пошла бы она на восемьдесят пять рублей, подтирать чужие зады. Сейчас, похоже, детсад только и держится на безвыходности мам — самый надежный цемент для государственного учреждения.
У Ольги группа самая маленькая, всего двадцать семь человек, но она все равно зашивается. Улыбнуться каждому — и то время надо, не говоря уж о каком-то там индивидуальном подходе, развитии фантазии, творчества и прочих идеалов дидактики.
Сегодня в группе Ольги по плану — лепка, занятие «не бей лежачего», можно будет все спокойно обмозговать.
Теперь тактика Ольги — оперирование голыми фактами. Медицинский документ вернее слов: справка, выданная педиатром, убедит Василия, что надо срочно менять климат: нельзя же ребенку дышать отравленным воздухом при начинающейся астме.
Ольга представила лицо Василия, когда он будет читать написанное ее подругой медицинское заключение. Конечно, грех спекулировать на отцовских чувствах, но ведь эта ложь во спасение. Просто у Ольги нет другого выхода… Она даже представила, как станет расписывать Васе их будущее житье — щедро, не жалея красок:
— Представляешь, отдельный дом! Такой современный коттедж из розового кирпича, окруженный садом. Со всеми удобствами, с окнами во всю стену, с верандой. Нет, с двумя верандами — с одной и с другой стороны, такие сейчас строят в сельской местности. А хочешь, будет сруб. Да, да, настоящий деревенский сруб, так романтичнее, с резными наличниками, с певучими половицами в сенцах… Русскую печь сложим, у отца есть знакомый старичок печник, сделает по высшему классу. А на крыше обязательно конька соорудим, как у отца. Пусть себе красуется, в небо летит. Во дворе непременно колодезь выкопаем. Будем пить чистую родниковую воду. Впрочем, колодезь не обязательно, из-под крана тоже неплохая. Да и сруб тоже не обязательно — пусть уж будет коттедж. Романтика романтикой, а от современных удобств глупо отказываться. Но вот камин — это непременно… А уж свое хозяйство заведем наверняка. Семейный подряд сейчас поддерживают на всех уровнях. И у сестры есть опыт. Их ферма уже сейчас доходы дает, но им, конечно, трудно вдвоем с мужем, а когда мы присоединимся… Одно поле можно гречкой засеять — для запаха, да и в цене она сейчас. Отец с техникой подсобит, обещал. Неудобье будем на сено скашивать, а на речке запруду сделаем, карпа запустим. Нютке надо перед школой фосфору поднабраться, да и Васе не помешает. А на заработанные деньги купим пианино. У Нютки прекрасный слух, пусть учится. И видеомагнитофон сможем себе позволить. И «Жигули»… Ведь хочется же по-человечески, по-нормальному…