Он нажал на спуск. «Вальтер Р-38» дернулся в его руке, но он этого не почувствовал. Лоб белого человека не пострадал. Зато «вальтера Р-38» больше в руке англичанина не было, а саму кисть руки со страшной силой оторвали у запястья, будто выдернули громадный зуб. Он не почувствовал боли, только рывок.
Он также не видел, как двигались руки сто противника, уловил только мелькнувший перед глазами палец и мог поклясться, что палец этот беспрепятственно погрузился в его мозг до первого сустава – ощущение было такое, что огромная дверь навсегда захлопнулась перед ним. Впрочем, он уже ни в чем не мог поклясться. Просто эта картина механически запечатлелась в его сознании, а к тому времени, как он рухнул на пол, он уже ничего не чувствовал.
Нервные окончания еще посылали сигналы в мозг, но та его часть, которая расшифровывает их, превратилась в кровавое месиво.
Римо вытер палец о рубашку незадачливого агента и осторожно перетащил того к двери болгарского номера. Оттуда застрекотал «Калашников».
Из-за двери его о чем-то спросили сначала по-русски, затем по-французски. Наконец, вопрос прозвучал по-английски:
– Кто ты?
– Я – это я, – отвечал Римо, прикрывая изуродованный лоб англичанина соломенной шляпой.
– Кто "я"? – снова спросили из-за слегка приоткрывшейся двери.
– Ты – это ты, – сказал Римо.
– Я говорю о тебе.
– Обо мне? – спросил Римо.
– Да. Кто ты?
– Я – это я. Ты – это ты, – ответил Римо.
– Что ты здесь делаешь?
– Вытаскивал труп в коридор – кондиционер не работает, и он непременно скоро завоняет.
– А почему к нашей двери?
– А почему нет?
Римо посчитал свой ответ удачным, но за дверью, по-видимому, так не думали, потому что тут же последовала очередь «Калашникова».
Вернувшись в номер, он получил нагоняй от Чиуна, заявившего, что стрельба мешала ему следить за развитием действия.
– Прости, – коротко произнес Римо.
Чиун важно кивнул, но Римо чувствовал, что полностью не прощен. Этот кивок как бы говорил, что Римо всегда найдет способ испортить старому человеку удовольствие. И Римо доказал это, расправившись вскоре со вторым англичанином; на этот раз в комнате прозвучало два выстрела, и одна ручная граната разорвалась в коридоре.
Но испытания Чиуна на этом не кончились. Вскоре Римо объявил, что к гостинице направляется группа захвата. Все ее члены, как один, в блейзерах и соломенных шляпах. У главного во рту трубка.
– Интересно, почему на нас нападают именно тогда, когда Ребекка произносит свои прекрасные монологи? – поморщился Чиун.
– На нас нападают, когда придется, папочка.
– Это точно, – согласился Чиун.