– Да, да, – сказал первый. – За углом ждет машина, так что милости прошу.
– Вот именно, – сказал второй. – Так что, пожалуйста, джентльмены, вон туда...
Римо не шелохнулся. Он посмотрел на третьего и спросил:
– А вы что молчите? Кажется, теперь ваша очередь?
Троица продолжала улыбаться, но глаза их беспокойно постреливали по сторонам. Это были смуглолицые курчавые ребята в ярких гавайских рубашках и мешковатых черных в полоску костюмах.
– Нам надо поторапливаться! – воскликнул третий. – Американский посол ждет!
– Прошу в машину, – сказал первый.
– Вот там, за углом, – сказал второй.
– А мои сундуки? – осведомился Чиун.
Снова взгляды троицы заметались в недоумении. Римо возвел свои очи к небу.
– Да, да, – сказал третий. – О них, разумеется, должным образом позаботятся.
– Ну что ж, – сказал Римо, – если о сундуках должным образом позаботятся и если нас ждет то ли посол, то ли консул, то нам как-то не к лицу отказываться, верно?
– Да, да, конечно, истинная правда, – загомонили хором все трое, подталкивая Римо и Чиуна в направлении машины, которая, по их словам, стояла за углом.
– Не знаю, не знаю, – сказал Чиун. – Эти люди не собираются заниматься моими сундуками, а потому мы не обязаны следовать за ними.
– Тс! – шепнул Римо. – Так даже лучше. Мы сможем узнать от этих ребят, кто стоит за всеми этими убийствами. К тому же мне не хотелось бы, чтобы они открыли пальбу среди толпы.
– Эти люди ничего не знают, – сказал Чиун. – Поговори с ними – и у тебя будет три мертвеца. А если ты потеряешь мои сундуки, у тебя будет вечный комплекс вины.
– Ну и что прикажешь делать? – осведомился Римо, но Чиун сложил руки на груди и губы его упрямо сжались.
За их спинами троица перебрасывалась какими-то оживленными репликами, и Римо спросил:
– Ребята, вы вроде как говорите не на иврите. Вы что, арабы?
– Нет, – сказал первый.
– Нет, нет, – быстро отозвались второй и третий.
– Хо-хо-хо! – сказали они все трое хором.
– Мы из Перу, – сообщил первый.
– Да, да, мы перуйцы, – подтвердил третий.
Римо посмотрел на Чиуна и скорчил презрительную гримасу.
– Они перуйцы, Чиун, – сказал он.
– А ты болван, – отозвался кореец.
– А на каком языке говорят в Перу? – мягко осведомился Римо.
– Пришельцы – на испанском. Коренное население – на одном из индейских диалектов.
– А эти лопочут на каком наречии?
– На арабском. Они как раз решают, как они станут нас убивать. – Он помолчал, прислушиваясь к разговору троицы, затем крикнул: – Эй, хватит! Погодите!
Трое разом замолчали. Чиун выдал короткую пулеметную очередь по-арабски.
– Что ты сказал им? – поинтересовался Римо.