— Да вроде того.
Старик ждал, что после этих слов Хасан Шакирович, всмотревшись повнимательнее, распахнет дверцу и выскочит, чтобы обнять его. Но дверца не раскрылась, Муртазин даже не пошевельнулся.
— Я тоже, кажется, где-то видел вас, — сказал он. Но тут машина тронулась.
Матвей Яковлевич, ошеломленный случившимся, застыл на месте. Он даже не слышал извинений прохожих, то и дело в спешке отчаянно толкавших его.
«Я тоже, кажется, где-то видел вас…» — шептал он про себя. — Вот так встреча!..
— Матвей Яковлевич, что с вами? — подхватила старика под руку средняя дочь Сулеймана Гульчира.
Погорельцев пробормотал что-то. Похоже — выругался.
Они подошли к проходной. Успевший встать на свой пост Айнулла кричал проходящим:
— Пропускá! Пропускá!
Погорельцев сунул руку в карман, в другой, пропуска не было.
— Ну, к чему вам его пропуск, Айнулла-абзы, разве вы не знаете Матвея Яковлевича, — удивилась Гульчира.
Но Айнулла ничего слышать не хотел.
— Порядок, дочка… У порядка нет ни родных, ни знакомых. Матви Яклич, милый, отойди в сторонку и не мешай, народу проходить надо. Товарищи, готовьте пропуска! Раскрывайте, раскрывайте!.. Ты, браток, мне фокусы не показывай, — одернул Айнулла парня в кургузой кепке, который ловко хлопнул своим пропуском перед самым носом вахтера. — Хранил бы получше! А то ишь, непутевый, излохматил свой пропуск, что жеваный лист! Это ведь документ…
Нырявшие в проходную рабочие бросали удивленные взгляды на красного Матвея Яковлевича, что-то растерянно искавшего по карманам. Гульчира, не в силах больше видеть этого, заспорила с Айнуллой. Наконец, подойдя к Матвею Яковлевичу, сама ощупала его карманы.
— Да вот же он, Матвей Яковлевич!..
Старик, не произнеся ни слова, досадливо махнул рукой. Айнулла, словно ничего не произошло, взял из его рук пропуск и, пробежав глазами, вернул с обычной приветливой миной.
— Пожалуйста, Матви Яклич. Только вот срок пропуска выходит, не забудь продлить.
2
Огромный механический цех, весь пронизанный узенькими полосками солнечного света, льющегося из больших, обтянутых защитными сетками окон, был полон машинного гула и лязга металла. Терпко пахло эмульсией, керосином, нагретым машинным маслом. Со стороны литейного цеха огромные двери были раскрыты настежь, там выгружали с тележек для дальнейшей обработки на токарных, фрезерных и сверлильных станках только что отлитые крупногабаритные детали паросиловой установки для животноводческих ферм. Со стороны сборочного цеха, неся на крюке уже собранную паровую машину, медленно двигался, прижимаясь к самому потолку, мостовой кран. По мере его приближения из-за металлических перекрытий вылетали вспугнутые голуби, зимой и летом жившие в цехе.