– Я думал, ты вообще эту идею зарубишь, – ухмыльнулся я.
– Какая скорость у него будет? – не обратил командор на мою сентенцию.
– Километров сто тридцать-сто сорок в час где-то по расчетам. Но если сделать планер более обтекаемым, то еще прибавить можно, движок потянет.
– Годится.
– А что случилось?
– Завтра, наверное, уже будет во всех газетах. Островитяне тремя дирижаблями бомбили нашу базу флота на северном море. Никого не утопили, но сам факт. Зенитки оказались слабо эффективные. Там либо все баллистические расчеты надо менять, либо другие снаряды применять, а не шрапнель. А такой истребитель дирижаблей будет в самый раз. Главное догонит. Не маловато будет иметь один пулемет?
– Больше планер не потянет. Нужна совсем другая конструкция.
– Вот и делай другую конструкцию, а сам летать не смей. Приказываю тебе именем императора.
– А в бой? – спросил я с надеждой.
– В бой пойдешь только тогда, когда самолет испытают и докажут что он может летать. Летчиков мы найдем и обучим. А вот такую голову, что придумывает такие штуки вряд ли. Понял, Савва?
– Что уж тут не понять… – шмыгнул я носом. – Обидно только.
– Кобчик, вы капитан-лейтенант воздушного флота или кто? – прикрикнул на меня командор.
– Отставной капитан, – буркнул я.
– Ну, так марш на медкомиссию, – рявкнул Плотто. – Развел тут, понимаешь, студенческий салон с барышнями.
– Знаешь что, капитан-командор, – упер я руки в боки. – Потрудитесь для начала правильно титуловать камергера его светлости и коммерции советника. И так как я в данный момент старше вас не только по рангу, но и по чину, то ваш приказ вынужден игнорировать. Аппарат – моя собственность, построен на мои деньги и я буду делать с ним что хочу и как хочу. Тем более на первом прототипе мною уже совершены рулёжки по полю и подлеты. То есть взлет и посадка таким аппаратом под моим управлением произведены. Неоднократно, что характерно. Подняться выше двадцати метров помешало только то, что укороченный дирижаблевый винт совершенно не подходит к моему аппарату, в данный момент его заново обсчитали и вытачивают новый.
Я повел Плотто в соседний ангар и показал ему биплан на четырехколесном шасси, очень похожий на британский «Вуазен» времен первой мировой войны. Он был полностью готов, но стоял без винта. Он также сделан по толкающей схеме, а поднят на высокое шасси только потому, что винт от дирижабля был очень большой, больше чем нужно.
– Вот на этом я уже летал. Низенько, правда, но летал. Так что первый летчик империи – я, Кобчик. И это задокументировано. В том числе на фотографиях. Газетчиков только не звали из соображений секретности.