– Даже так? Ваша светлость, вы с Аршфортом решили разом выиграть войну одним корпусом?
– Не совсем так. Скоро фельдмаршал приедет ко мне в горы на отдых. У тебя будет время пообщаться с ним напрямую. Тем боле, что он и сам этого хочет.
– А что Молас?
– Молас стал генерал-лейтенантом и возглавил военную разведку империи. Как и его отец когда-то.
Тут мы подъехали к отелю. Пора обедать как самым обычным людям. Силы еще потребуются впереди пара-тройка дней сплошной говорильни. И это требуется выдержать.
Для меня этот съезд важен не пленарными заседаниями, а кулуарами. Возможностью завести нужные связи среди промышленников. Я теперь не просто Савва с горы… За мной десяток труб зримо небо коптят. Промышленная империя из дюжины заводов.
С этими мыслями я вслед за Ремидием вошел в холл отеля.
* * *
Два дня в конференц-зале отеля «Экспресс» кукушки хвалили петуха, а петух раздавал комплименты кукушкам.
Если послушать патриотически-настроенных ораторов не вдумываясь, так получается все у нас в империи безоблачно и гладко, несмотря на войну. Наоборот война подстегнула развитие индустриализации и нивелировала многие связанные с ней социальные проблемы. Безработицу в городах и «лишних людей» на селе «съела» мобилизация. Наметился даже некоторый дефицит рабочих рук.
По сравнению с первым таким совещанием в оперном театре Будвица самые животрепещущие проблемы с пленарных заседаний ушли в кулуары. Каждый из фабрикантов предпочитал сам напрямую договариваться с правительством по расшивке узких мест своего бизнеса. Как показал опыт так результативней. Да и решающие вопросы чиновники предпочитали теперь не уголовно наказуемые денежные откаты, в прямое свое вхождение в акционированный бизнес с анонимными акциями.
Меня также осторожно прощупывали на предмет такого «сотрудничества», но отмазка у меня была железная – два электора в пайщиках. Договаривайтесь, ребята, сначала с ними. Решалы быстро поняли, что поляна занята большой рыбой и ушли в тень.
Наметился также некоторый тренд к сращиванию банковского капитала с промышленным и образование вокруг такого «материнского» банка разнопрофильных концернов. Горизонтальная интеграция, к которой стремились акулы имперского капитализма до войны, не оправдала себя. Трест оказался очень неуклюжей и малоповоротливой деловой машиной. А сил, чтобы полностью монополизировать какую-либо отрасль промышленности в размерах всей империи и диктовать рынку свои цены ни у кого еще не было.
Так что кулуарные разговоры, если и давали пищу для ума, то не такую уж питательную. Но заседания в зале не давали этого. Разве что там довели до бизнес-сообщества экономическую политику имперского правительства в условиях военного времени.