Аршфорт сидел, уперев руки в колени и, поджав губы, смотрел на меня в упор. Потом сказал.
– Если бы я сам не знал, как ты воюешь, то действительно принял бы все, что ты тут наговорил за бред, настолько это все расходится с нашими боевыми уставами.
– Уставы устарели, ваше превосходительство, сразу по выходу из типографии. Их писали для прошедшей войны по ее опыту. Разве вы сами этой осенью всегда воевали по уставу?
– Уел, – помотал головой командарм. – Уел. Саем, доставай, что там есть у тебя выпить. А то голова идет кругом.
Пока Молас лазил к себе в сейф за бутылкой сливянки, я успел добавить.
– И не скрывайте приготовлений к штурму от врага, ваше превосходительство. Все равно он знает, что вы к нему готовитесь. Наоборот подготовка должна быть демонстративной. Как и артподготовка, после которой ничего не происходит.
– Так они же в своих газетах раструбят, что отбили настоящий штурм, распушил усы Аршфорт. – Победу будут праздновать.
– И пусть потешаться немного, даже пусть ордена получат от своего короля… Главное, что в итоге, – помолчал я немного и добавил. – И каждый день бомбить с воздуха порт, чтобы пароходу пристать некуда было, чтобы подкрепления они на шлюпках высаживали под бомбами, чтобы снаряды на плотах выгружали. Когда победим, то после войны все отстроим лучше, чем было.
Тут Молас разлил по трети стакана. Подвинул два к нам и взял свой. Сказал как тост.
– Дорогая получается война нынче.
– И с каждым годом будет обходиться все дороже, – поддержал его я.
– Похоже… – взял свой стакан командарм. – В моей молодости все было намного проще. За что пьем?
– За победу, – поднял я свой стакан. – За нашу победу.
Выйдя из штаба, я понял, что очень хочу есть. Я сегодня не завтракал и вместо обеда принял два раза по трети стакана сливянки. В хорошей компании, но… обеда это не заменит. В штабной столовой обеденное время закончилось, как и в столовых больших казарм. Оставалось только свистнуть ближайшего извозчика и поехать в ресторан.
По дороге я все размышлял над своим поведением. Мне что, больше всех надо? Все равно они все сделают по своему, а не потому как я насоветую, но вот зуд в лапочках проклятый покою не дает. Я ведь точно человек не от мира сего, – усмехнулся с горчинкой.
Как там сейчас мои на хуторе под Воротынском? Небось, оплакала вся родня бедного Савву, да и по суду признали погибшим. Или еще срок не вышел? Вроде, как помнится мне, такого три года ждут. Как исполнения обещания.
Интерьер ресторана за то время пока я в него не заходил, не претерпел никаких изменений. Все та же вульгарная роскошь, хорошая кухня и вышколенные официанты, как будто бы войны и не было. Халдеи поголовно мужчины, несмотря на постоянный призыв в армию. В других местах что попроще, давно уже перешли на женский персонал подавальщиц.