– Ужин для заключенной! – радостно сообщил какой-то новый голос.
Он прозвучал настолько бодро и громко, что ударил по ушам. Я даже вздрогнула от неожиданности, впервые хоть как-то отреагировав на происходящее в камере.
– Для заключенной? – холодно повторил Данте.
Что-то в его тоне и взгляде заставило вошедшего мигом растерять всю бодрость.
– А… я зайду попозже, – осторожно предложил он и, видимо, попытался сразу же выскочить в коридор, поскольку дальше последовал окрик Данте:
– Стоять! – После чего он уже более ровным голосом добавил: – Принес ужин – ставь.
Второй стражник послушно опустил тарелку, наполненную чем-то невразумительным, на пол, совсем рядом с круглым углублением. Заметив это краем глаза со своего места, я с трудом подавила позыв снова расхохотаться. Можно же было сразу выкинуть содержимое тарелки в яму, зачем вообще пропускать его через желудочно-кишечный тракт несчастного заключенного?
– Вон! – коротко бросил Данте, едва тарелка оказалась на полу, и второй стражник поспешил исполнить приказ.
Уверена, оказавшись за пределами камеры, он вздохнул с облегчением.
– Сандра!
Данте хотел снова потрясти меня за плечо, даже поднес руку, но, видимо, увидел кровь на разорванном рукаве и передумал.
Что, накормить меня собираешься? Сам ешь эту гадость, если хочешь. А мне и так хорошо. Я не голодна, хотя, кажется, в последний раз ела давно. И пить тоже не хочу. Вообще ничего не хочу.
Зато похожая на молнию трещина по-прежнему притягивает взгляд.
– Так, Сандра, вставай!
Голос Данте зазвучал более настойчиво.
– Сандра, – продолжил он после недолгого молчания, – сейчас мы отправляемся в гостиную. Ты пойдешь сама или хочешь, чтобы я тебя туда отнес?
Хотя последние слова и прозвучали как угроза, они оказались настолько неожиданными и так плохо вписывались в контекст произошедшего, что я, поморгав, оторвалась от созерцания стены. Ладно, раз уж меня никак не хотят оставить в покое.
Я встала с матраса и с непроницаемым выражением лица медленно вышла из камеры.
Снаружи остановилась, но только потому, что запамятовала, куда идти дальше. Стражник вышел следом, за ним Данте. Дворецкий собирался покинуть камеру последним, но Данте неожиданно преградил ему дорогу.
– А ты посиди здесь и подумай, как впредь принимать поспешные решения, – заявил он. – Вон и ужин как раз принесли.
И захлопнул дверь.
Стражник вопросительно посмотрел на хозяина, видимо, предполагая, что это всего лишь такая шутка. Но тот лишь выжидательно изогнул бровь – мол, чего медлишь? – и стражник послушно запер камеру.
– Идем!