Рыжий холм, так его все уже стали называть с подачи острого на язык и наблюдательного Локта. Большой участок на западном склоне был без грунта и какой-либо растительности, голая скала и, вероятно, из-за присутствия железа в камне, поверхность скалы после многократных дождей на протяжении веков покрылась ржавчиной, и эта ржавая плешь, заметная издалека, была неплохим ориентиром среди предгорий. Возможно, у местных, проживающих вдоль тракта, есть свое название этого холма, но пока еще отряд Кинта не встретил ни одного из них. Тут и до войны не часто на тропах можно было повстречать кого-то. Чем дальше от тракта, тем меньше людей, желающих жить по соседству с диким зверем, да и кочевники, судя по их меткам, которые Кинт замечал все чаще, любят посещать эти холмы.
Отряд вернулся в лагерь, когда над предгорьями сгустились сумерки. Брэтэ устал, возраст все же дает о себе знать, и тот запал дерзости и смелости, что он проявил в бою, к вечеру окончательно иссяк. Старый вояка не дождался ужина, уснул, сидя на вьюке и прислонившись спиной к дереву. Сарт принес походное одеяло и заботливо укрыл старика. Кинт также обратил внимание, что Григо, прежде чем присоединиться к нему и Локту за ужином, раздобыл у трофейщиков трубку и табак, сел на корни толстого дерева в стороне от всех, кашлял и пытался курить, глядя в одну точку.
– О чем думал? – спросил Кинт, когда Григо наконец бросил затею начать делать то, что не умел, и подошел к костру.
– О нем, – Григо кивнул на так и лежащего связанным с мешком на голове пленного офицера, – веришь? Еле сдержался, чтобы не подойти и кишки ему не выпустить.
– Не понял…
– Там, в деревне, в подвале одного из старых домов на окраине… там куча трупов, Кинт! Старики, женщины, дети… они не просто убиты, они замучены.
Кинт с трудом сглотнул кашу, расстегнул бушлат, поставил котелок на землю и сказал Сарту:
– Скажи караульному, пусть приведет офицера северян.
– Сейчас, – подскочил Сарт и убежал. Пленного бросили на землю перед костром, он уже не выглядел перепуганным, глаза источали ненависть и презрение одновременно. Офицер попытался встать, но тут же получил от Григо прикладом винтовки в колено и снова рухнул.
– Что вы сотворили с местными? – взревел Григо, быстро перевернул винтовку и воткнул штык в бедро северянину.
Офицер лишь стиснул зубы и застонал, но потом взял себя в руки и ответил:
– Они саботировали работу службы тыла.
– Дети? Грудные младенцы? – Свет от костра превратил лицо Григо, переполненное эмоциями, в страшное зрелище.