– Так есть, – крякнул Брэтэ, с трудом поднявшись с вьюка, но потом выпрямился, поправил под поясом бушлат, набрал полные легкие воздуха… – Отряд! Позвеньево строиться на марш!
– Езжай, Локт, вперед, – Кинт вскочил в седло, – предупреди старика с семейством, а то увидят, перепугаются да в лес детей потащат.
– Так есть. – Встав и коротко кивнув, Локт побежал к своей лошади.
Издалека отряд Кинта действительно можно было принять за отряд северян, и из-за красных камзолов, и из-за двух орудий, что замыкают колонну, да и численностью – больше полусотни бойцов. Все верхом, заводные лошади, повозки… два последних налета были весьма удачны, от чего, вероятно, сильно расстроились северяне и стали следить за трактом с воздуха.
Ферма была немаленькая – большой одноэтажный каменный дом, сложенный не менее сотни лет назад, много надводных построек, часть луга на склоне, с начинающей желтеть травой, огорожена столбами и забором из длинных жердей, где застыли, провожая тупым взглядом отряд, около двух десятков овец в загоне.
– Брэтэ! Уводите отряд за ферму, в лес! – скомандовал Кинт и поскакал к дому, где во дворе уже стояло все семейство вместе с Локтом. Рослый седой старик с натруженными руками и обветренным лицом, согбенная старушка с проницательным и грустным взглядом, женщина лет сорока и прячущиеся за ней ребятишки, один меньше другого. Младшему лет семь, старшему – не более пятнадцати.
– Ты, стало быть, командир? – Старик дождался, когда Кинт спрыгнет с лошади и подойдет.
– Здравствуйте, – Кинт протянул руку старику, – мастер-жандарм корпуса охраны дорог Кинт Акан.
– Да хранят тебя небеса, и воинов твоих, – старик ответил крепким рукопожатием, – ну, прошу в дом.
– Локт, охранение у дороги на выходе из долины выставил?
– Так есть, там Стрелок с двумя бойцами.
– Хорошо, езжай к отряду, проследи, как артиллеристы развернутся, да побудь с ними.
От ужина Кинт вежливо отказался, ограничившись лишь ароматным травяным чаем. Ничего нового от старика он не узнал, эта семья с началом войны никуда не выбиралась, только вот отец ребятишек с еще одним, самым старшим сыном накануне вторжения выехали в Мьент продать шерсть да за покупками…
– Наверное, сгинули детки, – с грустью сказала старуха.
– Вот что ты опять заладила! – оборвал ее старик. – Может, в ополчение они подались. Верно ведь, могли они в ополчение попасть?
– Могли, – не стал разочаровывать старика Кинт.
– Вот и я говорю, что могли.
Женщина и облепившие ее дети не сводили глаз с гостя. Выдержать прямого и честного детского взгляда Кинт не мог и все время отводил глаза. Услышав разговор об отце и о муже, они словно ждали какой-то обнадеживающей фразы, каких-то новостей, из которых станет понятно, что их родные вот-вот вернуться домой… Но Мьент давно пал, с началом войны там шли жестокие бои, а теперь в небольшом шахтерском городе стоит крупный гарнизон северян.