— Чудесно, — отозвался Римо. — Ну-ка, Чиун, подержи это.
И на какое-то мгновение шериф почувствовал, что мягкая подушка куда-то исчезла, а боль в позвоночнике отпустила, и он чуть было не рухнул на пол, но потом вернулись прежние ощущения, и он снова стал глядеть прямо перед собой, не владея собственным телом.
Римо выбрался из автомобиля, велел Смиту следовать за ним и сел за руль машины шерифа, мотор которой все еще работал. Он съехал с дороги и поехал по плоской, поросшей чахлым кустарником равнине. Воздух там был чище, а далеко впереди виднелся невысокий пологий холм. Езды до него было добрых полчаса, и когда Римо затормозил, и машина Смита нагнала его, он увидел, что его пожилой босс сильно вспотел и едва дышит.
Смит, наверное, заметил выражение лица Римо, потому что сразу же сказал:
— Со мной все в порядке.
— Нет, не все, — возразил Римо. — Откиньте голову назад и выдохните весь воздух из легких. Ну же, давайте.
Лимонно-желтое лицо запрокинулось назад, губы скривились, щеки задрожали.
Римо нагнулся и надавил ладонью на грудь Смита, выталкивая последний воздух из легких. Смит выкатил глаза, его голова дернулась вперед, лицо выразило крайнее изумление, а затем он откинулся на спинку сиденья с сияющей улыбкой на лице. Римо не помнил, чтобы он когда-нибудь так улыбался. Вероятно, внезапное облегчение вызвало у него шок.
— У-у-ф-ф-ф! — произнес Смит, полной грудью вдыхая свежий воздух.
Когда он пришел в себя, улыбка исчезла.
— Ну, хорошо, приступайте к делу. Мне нужно выбраться отсюда как можно скорее. Я не имею права быть публично замешанным в подобные истории, сказал Смит.
— В глазах общества?
— Разумеется, в глазах общества, — ответил Смит.
— Глаза императора никогда не должны видеть то, что делается по его приказу, — вставил свое веское слово Чиун.
Он по-прежнему держал шерифа за позвоночник, как чревовещатель, работающий с куклой, которая по размерам больше него самого.
— Вообще-то я не отказался бы посмотреть на ваши методы ведения допроса, — сказал Смит.
— К сожалению, это секрет Синанджу, и он не продается, а только сдастся в аренду, — ответил Чиун.
Когда они отошли подальше, так, что Смит не мог их видеть, Чиун положил шерифа на землю, где он и лежал — все еще не в силах шелохнуться — и слушал странный разговор.
Тощий белый парень хотел знать, с какой стати этот азиат сказал кому-то, будто он, этот парень, хочет поехать в какое-то место под названием Синий кто-то там, а косоглазый старик ответил, что белому парню следовало бы хотеть туда поехать, а белый заявил, что никогда не говорил, что хочет туда поехать, потому что этого Синего Жука ему хватает прямо тут, в Америке, а косоглазый старик на это сказал, что он и есть Синий Жук и что он собирается домой, а если Римо еще не дорос до того, чтобы захотеть поехать туда, куда он должен ехать, то это не его, косоглазого, проблемы, и вообще императоров никогда не интересует истинное положение вещей.