Марина выгнулась так, будто чьи — то невидимые руки ласкают её тело. Острые соски выпирали сквозь тонкое кружево, демонстрируя возбуждение. Твою мать, неужели этот патлатый мудак её так возбуждает? Он не похож на того недоноска — жениха, информацию о котором мне скидывал Хавьер. Под чьими руками она прогибается у себя в мыслях? Чёрт, неужели она так течет только при мысли о своем ублюдке — женихе?
Девчонка перевернулась на живот, прогибаясь и выставляя мне на обозрение упругую попку под тонким кружевом трусиков. Мысленно я уже сдернул с неё эти трусики и врезался сзади, обхватив жадными руками за поясницу. Твою мать, у меня снова такой стояк, будто месяц не трахался, хотя пришел сюда хорошо подготовленный, чтобы снова не думать только о том, как отодрать её при первой же возможности. Патлатый вывел меня из грёз, дотронувшись до её лица. Всё нутро вдруг неожиданно запротестовало — «Моё»!
Твою мать, нужно сваливать отсюда, трахнуть ещё кого — нибудь пару раз и возвращаться с полным контролем над своим телом. Хватит вести себя как прыщавый подросток, не умеющий справляться с разбушевавшимися гормонами. Слишком многое поставлено на кон, чтобы идти на попятную и растягивать на неизвестный срок. Гладенькое холеное лицо Асадова ухмыльнулось моим мыслям, присмиряя либидо.
— Снято! — раздался радостный возглас. — Марина — это будет бомба, вот увидишь, они заключат с нами контракт еще на несколько съемок. Давай, отдохни и переодевайся в черное.
Она накинула на себя халатик, который не спрятал её тело, а наоборот — подчеркнул то, как мало на ней надето.
— Мы договаривались о часе съемок, ты клацал полтора часа.
— Но согласись, что ты в ударе. Такие моменты надо ловить. Давай еще пол часика в черном, и уезжай домой. Кстати, это не к тебе приехали?
Патлатый продолжил тараторить рядом с полуобнаженной девчонкой, с каждой секундой нервируя все больше. Чика перевела взгляд на меня и её глаза тут же расширились, а грудь начала вздыматься намного чаще, попыталась плотнее завернуться в халат и тут же убежала. Сюрприз явно удался. Ни секунды не мешкая, проследовал за ней. Патлатый сально улыбнулся и подмигнул:
— Гримерка за поворотом, сразу не лево, Красавчик.
Дошел до двери, первым порывом было сразу же выбить её к чертовой матери, но я сдержался, громко постучал.
За дверью воцарилась гробовая тишина, а затем шорох шелкового халата.
— Фрэнк, ты? — спросила она.
Я не успел ничего ответить, Чика распахнула дверь. Её глаза горели, дыхание участилось, а грудь тяжело вздымалась. Ванильный запах девчонки моментально окутал, призывая приблизиться и насладиться им как следует. Интересно, это запах шампуня или лосьона для тела? Я опустил взгляд к чуть приоткрытым губам и снова вернулся к кошачьим глазам. Шумно выдохнул перед тем, как заговорить.